| Меню сайта |
|
|
 |
|
Маразли Григорий Григориевич
| 25.03.2017, 06:37 |
Его отец, Григорий Иванович Маразли (ок. 1770/80-1853), грек, уроженец города Филиппополя в Османской империи (сейчас - болгарский город Пловдив), поселился в Одессе в 1803 году, тогда еще совсем юном городе. Ранее он вел торговые дела в Херсоне и Таганроге. Занятие хлебных экспортом позволило ему нажить большое состояние. Будучи преумноженное его сыном, оно составило материальную базу многочисленных пожертвований последнего. Г. И. Маразли был почетным гражданином.
От брака Григория Ивановича с дочерью купца 1-й гильдии Зоей (Зойтцей) Федоровной Феодориди (1793-1869, Париж, кладбище Монмартр) на свет появилось несколько детей: сын Ираклий (Перикл) (родился и умер в 1819 году в возрасте 4 месяцев), дочь Евридика (1820-1867, Париж, кладбище Монмартр) и сын Григорий, будущий городской голова (родился 25 июля 1831). Имеются некоторые основания полагать, что брак Григория Ивановича с Зоей Федоровной был вторым, так как в 1821 году мы встречаем в качестве восприемницы при крещении дочери одесского купца Афродиты Иоанновны Белой в греческой Свято-Троицкой церкви в Одессе Фотину Григориевну Маразли, обозначенную в метрике как дочь одесского купца. Учитывая большую разницу в возрасте Григория Ивановича и Зои Федоровны, подобное вполне возможно. Других сведений о Ф. Г. Маразли пока не найдено.
Первоначальное образование Григорий Григорьевич Маразли получил в частном одесском пансионе, потом - в Ришельевском лицее (на юридическом отделении), старейшем учебном заведении Одессы, основанном при знаменитом одесском градоначальнике дюке де Ришелье. По окончании лицея в 1850 году он был определен чиновником в штат канцелярии наместника Кавказского (князя М. С. Воронцова) в чине губернского секретаря, затем с 1851 года - чиновником по штату канцелярии в IX классе без жалованья. С 1852 года - коллежский секретарь, с 1853 года - чиновник VIII класса без жалованья, затем - титулярный советник, с 1856 года - коллежский асессор, в 1858 году согласно прошению уволен в чине надворного советника. С 1858 по 1863 годы был в отставке с награждением чином. В 1863 году приказом по канцелярии Кавказского наместника определен в данную канцелярию чиновником для особых поручений VI класса сверх штата с причислением к Собственной Е. И. В. канцелярии. С 1864 года - коллежский советник. В 1866 году уволен по домашним обстоятельствам. В том же году приказом по МВД определен в министерство с откомандированием в распоряжение Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора. В 1868 году - статский советник. В 1869 году избран в почетные мировые судьи Ясского судебного округа.
После службе в канцелярии наместника Кавказского он некоторое время проживал в Париже. Затем Г. Г. Маразли возвратился в Одессу и всецело посвятил себя городской общественной деятельности: сначала он был гласным думы, с 1873 года - членом городской управы. В отсутствие городского головы в 1871-1872, 1873 и 1875 годах исправлял его должность. В 1878 году он был избран городским головой и прослужил городу в этой должности до 1895 года.
После пожалования Г. Г. Маразли чина действительного статского советника, последовавшего 1 февраля 1874 года, уже 3 февраля он обратился с прошением на имя предводителя дворянства Одесского уезда Херсонской губернии Ивана Ираклиевича Куриса (1841-1898), в котором просил последнего ходатайствовать о внесении его в число дворян Херсонской губернии. 7 февраля И. И. Курис обратился в Херсонское дворянское депутатское собрание с просьбой об утверждении Г. Г. Маразли в потомственном дворянстве Херсонской губернии на основании пожалованного ему чина. В рапорте Херсонского дворянского депутатского собрания от 29 марта 1875 года сообщалось, что оно признало действительного статского советника Г. Г. Маразли по настоящему его чину в потомственном дворянском достоинстве и внесло в 3-ю часть дворянской родословной книги, о чем и доносит Правительствующему Сенату по Департаменту Герольдии. Определением Правительствующего Сената, высшего органа по дворянскому делопроизводству, 12 мая 1875 года данное решение было утверждено.
За службу и общественную деятельность Г. Г. Маразли был награжден российским и иностранными орденами: в 1858 году - Св. Анны 3-й степени, в 1871 году - Св. Анны 2-й степени, в 1871 году - греческим Спасителя офицерского креста, в 1872 году - персидским Льва и Солнца 2-й степени, в 1874 году - турецким Меджидие 3-й степени, в 1879 году - Св. Станислава 1-й степени, в 1880 году - черногорским князя Даниила 2-й степени, в 1882 году - Св. Анны 1-й степени, в 1888 году - Св. Владимира 2-й степени, в 1889 году - греческим Спасителя большого командорского креста со звездою, в 1891 году - Белого Орла и итальянским Короны большого креста, в 1892 году - сиамским Короны, вюртембергским Фридриха большого креста и французским Почетного легиона большого креста, в 1899 году - турецким Меджидие 1-й степени, в 1900 году - греческим Спасителя 1-й степени, в 1902 году - румынским Короны, в 1903 году - Св. Александра Невского, а также несколькими медалями. С 1879 года Г. Г. Маразли состоял в звании камергера, а 15 мая 1883 года, в день коронации императора Александра III, получил чин тайного советника.
В 1903 году в Одессе Г. Г. Маразли вступил в брак с Марией Фердинандовной Кич, урожденной Наркевич (около 1858-1935, Афины). Она была дочерью полковника Ингерманландского гусарского полка, гласного Ананьевского земского уездного собрания от землевладельцев Фердинанда Францевича Наркевича (1824 - до 1879) и предположительно внучкой ротмистра Елисаветградского гусарского полка, впоследствии коллежского советника, товарища инспектора Одесского карантина Петра Ивановича Курдиманова (1771 - после 1836). В первом браке Мария Фердинандовна была замужем за действительным статским советником (1899), председателем Одесского коммерческого суда (1884-1902) Павлом Николаевичем Кичем (1846-1905). После развода с ним вышла замуж за Маразли. От брака Григория Григорьевича с М. Ф. Кич не осталось потомства, и с его смертью пресекся род Маразли по мужской линии.
В воздаяние его неоценимых заслуг по инициативе одесской греческой колонии Г. Г. Маразли был похоронен в отдельном приделе Греческой Свято-Троицкой церкви в Одессе. По мнению одесских краеведов, в 30-х годах прошлого века он был перезахоронен на одесском Слободском кладбище (до наших дней могила не сохранилась). В этом храме еще в 1875 году Григорием Маразли был сооружен придел во имя святого великомученика Димитрия Солунского в честь его покойного дяди Димитрия Феодориди. После же смерти Маразли в увековечение памяти покойного его племянником А. С. Сафоновым было пожертвовано храму 17 тысяч рублей.
Кроме семьи Маразли, о которой идет речь, в Одессе проживали и другие Маразли греческого происхождения: одесские мещане и «иностранные греки», о родстве которых с героями статьи ничего неизвестно. Кроме того, были аккерманские купцы с такой же фамилией, причем восприемницей дочери аккерманского купца Веры Александровны Маразли, крещеной в 1840 году в Одессе, была Евридика Григорьевна Маразли. Возможно, они состояли в родстве. Также в Одессе 6 февраля 1870 года скончался Константин Иванович Маразли, 88 лет, согласно метрической записи, дворянин. Однако в дворянское достоинство Российской империи в 1875 году был возведен только городской голова Одессы Г. Г. Маразли (1831-1907).
Стоит отметить, что попытка возвести род Маразли в дворянское достоинство была предпринята еще в 1848 году. 3 мая 1848 года князь М. С. Воронцов направил на имя министра юстиции графа Виктора Никитича Панина (1801-1874) отношение «о дворянском достоинстве почетного гражданина Григория Маразли». После трехмесячного разбирательства граф Панин отвечал князю Воронцову 7 августа того же года: «…я нахожу, что они [документы] не удовлетворяют требованиям в 75 ст. т. IX Св. Законов (изд. 1842 г.) изъясненным, ибо оными не доказывается, чтобы он или предки его приобрели в Российской службе чины и ордена, сообщающие дворянское достоинство». Надо полагать, что князь Воронцов обратился с подобным ходатайством, желая оказать расположение своему любимцу С. В. Сафонову, женатому на дочери вышеупомянутого потомственного почетного гражданина Григория Маразли-старшего. Однако желание князя было осуществлено спустя 27 лет в отношении сына несостоявшегося дворянина, Григория Маразли-младшего, начавшего карьеру в его же канцелярии.
В заключение хотелось бы отметить, что, желая увековечить заслуги Г. Г. Маразли перед Одессой, после его кончины в 1907 году ему собирались поставить памятник. В связи с этим Одесская городская дума извещала барона Владимира Владимировича Фредерикса ( внучатый племянник - прим. авт.) о том, что она постановила установить 12 ноября бюст его покойного двоюродного деда (в документе ошибочно написано дяди, - прим. авт.), Г. Г. Маразли, между городским театром и зданием Одесского Английского клуба. И хотя проект бюста был изготовлен, но предпринятое начинание не осуществилось. И лишь спустя почти 100 лет после его смерти, 2 сентября 2004 года (в день основания города) памятник Г. Г. Маразли был открыт в центре Одессы, на Греческой площади, рядом с улицей Дерибасовской. На Греческую площадь выходит одноименная улица, на которой был расположен дом отца Г. Г. Маразли и где он родился (ул. Греческая, дом № 17 по старой нумерации домов).
Решением городского совета от 2 июня 1995 года улице Энгельса было возвращено название Маразлиевская.
С июля 2004 года и до настоящего времени удалось установить связь со многими потомками рода, приславшими интересные письма и фотографии. Таким образом, сведения о потомках рода Маразли, кроме печатных источников, дополнены информацией, полученной непосредственно от его потомков, родословная роспись которых насчитывает более 80 человек.
*** ***
Григорий Григорьевич Маразли - национальный благотворитель и меценат - родился в Одессе в 1831 году. После окончания Ришельевского Лицея начал карьеру на государственной службе, которая увенчалась избранием его городским головой Одессы в 1878 г. Этот высокий пост он занимал до 1895 г. Семнадцать лет жизни Г. Маразли посвятил служению городу, преобразовывая и украшая его сооружением важных городских зданий. Городская публичная библиотека Одессы, музей изящных искусств, ботанический сад, городская народная читальня и народное училище, богадельни, приют для престарелых, столовая для бездомных детей, городской ночлежный приют и многое-многое другое было создано на пожертвования Г.Г. Маразли за время его руководства городом.
В городском освещении стали применять электричество, появились городские конно-железные дороги (конки, предшественницы трамваев), были усовершенствованы канализация и водопровод, построена первая в России бактериологическая станция, которую возглавил И.И. Мечников….
Вслед за Городским садом и Дюковским появляется огромный Александровский парк над морем, а также грязелечебницы на Куяльницком и Хаджибейском лиманах, построена психиатрическая больница. При Маразли состоялось открытие на месте сгоревшего театра нового, Оперного (на строительство ушло меньше лет, чем в наше время на его реставрацию), открытие памятника Пушкину.
Почитатель науки и искусства, библиофил, он отличался своими благодеяниями, филантропией и пожертвованиями. Масштаб его благотворительных и общественно-полезных деяний остается неоценимым и по сей день.
Финансовое положение Одессы при Маразли значительно укрепилось за счет нового оценочного налога на хутора и земельные участки вместо прежнего мизерного земельного сбора.
Налоги на недвижимость давали почти треть доходов города, увеличивался местный бюджет и от новых промышленных предприятий. Как и прежде пополнение казны шло за счет так называемого полукопеечного сбора, которым облагался каждый пуд зерна, вывозимого на экспорт. Если учесть, что в 1880-е годы Одесса занимала первое место по экспорту зерна в России, то можно представить, во что вырастали эти полкопейки с каждого пуда!
Наследник богатой купеческой фамилии, Григорий Григорьевич Маразли вошел в историю Одессы как благородный филантроп и меценат. Его благотворительные деяния невозможно описать несколькими строчками. Вот только некоторые примеры.
Им возведена была церковь святых Григория Богослова и мученицы Зои - в память о родителях, выкуплен и подарен городу бывший дворец Потоцких - для музея изящных искусств, за счет городских средств, но, в основном на средства Маразли было построено здание для публичной библиотеки и для музея Одесского общества истории и древностей - нынешний Археологический музей. Несколько десятков училищ и народных школ, первая народная бесплатная читальня, богадельни, приют для престарелых, столовая для бездомных детей, городской ночлежный приют и многое-многое другое - всего не перечислишь — было создано на пожертвования Г.Г. Маразли. (Когда в наши дни в Одесском отделении Греческого фонда культуры состоялась выставка фотографий и открыток с изображением зданий, воздвигнутых Маразли в Одессе - а он строил подобные учреждения и в Греции - то стало понятно: размаху такой благотворительности могли бы позавидовать и поучиться многие сильные мира сего!)
В 1875 году Григорий Маразли получил дворянский титул, а с ним и право на герб, девизом которого стали слова «Честь паче почести». Всю свою жизнь Маразли следовал этому девизу.
Будучи пожизненным председателем Греческого благотворительного общества Одессы, Григорий Маразли содействовал тому, чтобы греческая община могла предложить все необходимое для нужд греков-переселенцев. Он передал общине дом своего отца, дом “Филики Этерии”, богадельню общины, дом на улице Пушкинской и делал щедрые пожертвования Греческой Свято-Троицкой церкви. За пределами России - в Греции, Болгарии и Константинополе - на средства Г. Маразли были построены пять учебных заведений : Афинское Маразлиевское училище, сиротский дом на острове Керкира, Маразлиевская школа в Филиппополе (Пловдив), Греческий и Реальный коммерческий лицей Маразли в Салониках и многое другое. Венцом же его деятельности стало основание «Библиотеки Маразли».
За многогранную государственную и общественную деятельность, как во время пребывания на посту городского головы, так и после, Г.Г. Маразли был награжден наивысшими знаками отличия России, Греции, Италии, Франции, Сербии, Черногории, Турции, Королевства Сиам (Тайланд) и других государств.
Умер Григорий Григорьевич Маразли 1 мая 1907г. в Одессе.
Смерть Григория Маразли взволновала всю Одессу, всю культурную общественность Греции.
Похоронен он был в греческой церкви Святой Троицы в Одессе.
Через несколько лет после смерти Маразли благодарные жители нашего города присвоили одной из красивейших улиц Одессы его имя.
Много для прославления нашего города сделал этот замечательный человек. И поэтому благодарные одесситы хранили его имя в названиях улицы, дачи, домов, культурных заведений. Но, увы, несколько лет назад дом Маразли на углу улицы его имени и Сабанского переулка, напротив центрального входа в парк имени Т. Г. Шевченко, был уничтожен!...
Само погребение в замечательной усыпальнице греческой церкви в пятидесятые годы было разрушено, а тело его, по словам бывшего настоятеля церкви архимандрита Феодора, ныне епископа, вывезли на свалку...
*** ***
02.09.2004 - Памятник знаменитому Одесскому Городскому Голове Григорию Маразли был открыт на Греческой площади. Маразли возглавлял Одесскую городскую думу в течение 17 лет и прославился не только как общественный деятель, но и как меценат и просветитель.
Одесситы помнят Григория Маразли, однако необходимо также продолжать его добрые дела, без которых память стоит немного.
В период городского головы Г.Г. Маразли (1878-1894 гг.) к предшествовавшим благоустройствам города добавились первые, после столичных, городские конно-железные дороги, красивейший городской парк Александровский (им. Шевченко), первая в России бактериологическая станция (проф. И.И. Мечников), первая в России химическая лаборатория для исследования продуктов (проф. химии Вериго), благоустроенные грязелечебницы Андреевского и Хаджибейские. Были открыты несколько десятков училищ и народных школ, Первая Народная бесплатная читальня, Городская Публичная библиотека, Художественный музей. Детская больница д-ра Мочутковского, глазная - В. Санценбахера и т. д. Введено электрическое освещение...
Список славных дел Григория Григорьевича во благо города и его жителей поистине впечатляющ. Но сам городской голова не считал его достаточно полным. И всем последующим градоправителям Одессы Маразли завещал: у каждого из них аналогичные списки должны быть хоть на строчку, но длиннее, чем у предшественника...
Частная жизнь Григория Маразли
Мне кажется, в общественном сознании сегодняшнего дня Григорий Григорьевич Маразли - всего только идеальный образец, эталон филантропа. И больше ничего. Не живой человек, а приторная сказочка, либо памятник в духе большевистской монументальной пропаганды. Что касается эталонов, они больше годятся для палаты мер и весов, а упомянутые памятники уж никак не вписываются в органичный историко-архитектурный контекст.
Ни в коем случае не собираюсь кого-либо "развенчивать" и вообще плохо представляю себя в роли прокурора или присяжного поверенного, допрашивающего или осуждающего видные исторические персонажи. Ведь, согласитесь, забавно наблюдать полемический задор, раж, в котором с самым серьезным видом критикуют императриц, фараонов, базилевсов и великих ханов, а те уже никак не могут за себя постоять: просто-напросто отрубить клеветнику голову или, в крайнем случае, организовать ближайшее приятельство с нильскими крокодилами.
Я только хочу сказать, что Маразли - вовсе не то аморфное, полуживое существо, за которое его выдают. Это был величайший жизнелюб, знавший толк в скаковых лошадях и кокотках, умевший отличать лирическое сопрано от драматического, шато-лафит от шато-латур, астраханскую икру от каркинитской, а Тициана от Рафаэля. Это был знаток, ценитель, "гурме".
Пересказывая кое-какие пикантные подробности его биографии, нисколько не собираюсь шокировать почтеннейшую публику или заниматься "очернительством". Хочу лишь одного: увидеть живого человека вместо слепка, маски, надгробной статуи. При этом оговариваюсь: не все, что хотелось бы увидеть, различимо за "времени лавиной", не все, что различимо, неоспоримо и в точности достоверно. Почему? Ну, во-первых, человек всегда уносит с собой "феномен себя", во-вторых, часто приходиться ссылаться на мемуаристов, каковые далеко не всегда непредубежденные и объективные свидетели. Вот почему будут предложены и версии.
Начнем с общеизвестного - с заслуг. В разные годы Григорий Григорьевич пожертвовал: 5 тыс. руб. Мариинскому детскому приюту, 30 тыс. руб. - на ночлежный приют у Старого христианского кладбища, 47 тыс. руб. - на здания богадельни у Чумной горы, участок
земли - обществу устройства дешевых ночлежных приютов (оцененный в 21 тыс. руб.), два дома для Греческого благотворительного общества (81 тыс. руб.), финансировал строительство барака для бедных, народного училища и церкви на Куяльницком лимане, пристройки к Стурдзовской богадельне, первого в России здания бактериологической станции, частично - строительство Городской библиотеки и музея Общества истории и древностей (30 тыс. руб.), училища на Ближних Мельницах, двухклассного училища с библиотекой на Старорезничной, школы садоводства на Малом Фонтане, аудитории народных чтений на Слободке (17 тыс. руб.), двух часовен, церкви Григория и Зои при 2-й женской гимназии (в память родителей), подарил городу дворец на ул. Софиевской под Музей изящных искусств, материально помогал учащимся и студентам, завещал 100 тыс. руб. на благотворительность и т.д. и т.п.
Неоценима его помощь соотечественникам: 100 тыс. руб. - Греческому благотворительному обществу, финансирование строительства школы в Филиппополе (родина отца), учительского института, коммерческой академии и аквариума в Афинах, сиротского дома на острове Корфу (130 тыс. драхм), перевода всей русской классики на греческий (100 тыс. руб.) и т.д. В годы, когда Г.Г. Маразли служил городским головой, заложен Александровский парк, пущены "конка" и паровой трамвай, построены Городской театр, "крытые рынки" (Новый базар), Куяльницкое лиманно-лечебное заведение, приют для подкидышей, отделение городской психиатрической больницы, открыты памятники Пушкину, Александру II и пр.
Мы составили этот известный, вообще говоря, реестр единственно для того, чтобы попросту освежить память читающих и еще раз подчеркнуть, о какой масштабной исторической фигуре идет речь. А теперь обратимся к эпизодам значительно менее популярным.
Прежде всего, откуда пошло это позднейшее неаргументированное отождествление Маразли и пушкинского "корсара в отставке Морали"? Насколько можно судить, легенда эта отталкивается от ситуации, сложившейся на европейском хлебном рынке в эпоху после наполеоновских войск. Европа алкала хлеба, а Одесса могла его дать. То есть был высочайший спрос, обеспеченный предложением. Цены на зерно возросли невероятно, и вот тогда, буквально в два года (1816-1817), несколько крупнейших хлебных экспортеров, в том числе Маразли-старший, обогатились баснословно. В какой-то степени история повторилась уже при участии "новых русских".
Так Григорий Иванович Маразли сделался одним из состоятельнейших людей Одессы и края. Начинал он свою коммерцию в Херсоне и Таганроге, еще до основания Одессы, в которую перебрался только с приездом Ришелье, в 1803 году. Связав свои интересы с неофициальной столицей Новороссийского края, он угадал. Особенно удачно "сыграл" при Кобле и Ланжероне, которым дал немало дельных советов в организации инфраструктуры порто-франко, снабжении города питьевой водой и т.д. Стоял у истоков кредитно-банковского и страхового дела, субсидировал все начинания одесских греков в областях просвещения и культуры.
В те далекие годы профессия "морского перевозчика" предполагала функции нередко весьма далекие от мирной торговли. В обстановке постоянных нападений черноморских и средиземноморских пиратов суда постоянно находились в боевой готовности, оснащались огнестрельным оружием, в том числе - пушками. Сохранились документы, свидетельствующие о том, что одесские судовладельцы и коммерческие морские конторы в ходе боевых действий получали от Ришелье официальный патент на крейсерство, становясь по существу каперами. Это давало право захватывать торговые (а не только военные) суда, осуществляющие перевозки в пользу какой-либо воюющей стороны. Вот почему грань между купцом и корсаром истончалась донельзя. Вот причина, по которой Маразли-отец, да и ряд его коллег - Маврос, Инглези, Яннопуло, Манесис, Кумбарис, Палеологос и др. - обвинялись в морском разбое. Так или иначе, Г.И. Маразли не только нажил огромный капитал, причем - не в ущерб, а на пользу Одессе, но и вовремя остановился, отошел от дел и уже при Воронцове, в 30-е годы, фактически совершенно оставил торговлю, прожив на покое последние два своих десятилетия.
Родившийся в 1831 году, Григорий Маразли-младший застал отца почтенным гражданином, купцом I гильдии лишь номинально. Поэтому наш герой рос в атмосфере не одних только прагматических устремлений. По всему видно, что отец не хотел видеть в нем будущего коммерсанта, а стремился воспитать подлинного аристократа. Образование юноша получил в самых престижных учебных заведениях Юга - пансионе Кнерри и Ришельевском лицее. Григорий рос в идеальной обстановке заботы, любви, состоятельности во всех отношениях.
Все складывалось великолепно, но существовала одна очень серьезная проблема, основательно повлиявшая на весь ход жизни благополучного молодого красавца, наследника фантастического состояния, образованного, галантного, эмоционального, только что (самое начало 1850-х годов) приехавшего в Париж после продолжительного пребывания в дортуарах закрытого полувоенного учебного заведения, в котором, кстати, учили не только стрелять и фехтовать, но рисовать и даже танцевать.
Возможно, именно в этот визит Маразли впервые остро прочувствовал разницу уровня демократизованности Парижа большого и Парижа маленького. В своем отечестве он так до конца жизни и оставался нуворишем, купеческим сыном, несмотря ни на что. Это невозможно было перепрыгнуть. Покупать титул он, по-видимому, не желал принципиально. Гордый человек, Маразли хотел, чтобы его любили таким, каков он есть - не за сомнительную генеалогию, а за истинное благородство. "Честь паче почести" - значится в его гербе. Вот откуда истоки его беспримерной щедрости, подлинно царской или королевской - как хотите.
Григорий Григорьевич мог себе это позволить. Состояние его после кончины оценивалось в 10-12 млн. полновесных золотых рублей. Учитывая, что коммерцией он сколько-нибудь активно не занимался, обширные земельные угодья сдавал в аренду, - его стартовый капитал был никак не меньше. Сколько это на сегодняшний день? Определенно говорить не берусь. Однако порядок состояния прикинуть можно. Возьмите тот же дворец на Софиевской, стоивший в конце 1880-х 100 тыс. руб. А сколько он стоит сегодня? 14 магазинов и домов, две дачи в Одессе, дом в Кишиневе, 27500 десятин земли в Бессарабской губернии. Это лишь недвижимость. А банковские счета? А ценные бумаги? А роскошная обстановка, библиотека, коллекции и т.д.? Нелегко промотать такие средства - даже обладателю богатого воображения и темперамента. Маразли же был редкостно щедр, но не расточителен. Ухарем его назвать нельзя, хотя он и раздарил примерно 12% своего состояния.
В Париже, совсем еще молодым человеком, он и сформулировал ставший впоследствии популярным тезис:
Раздавать - так миллион,
Любить - так королеву.
Он знал заранее, что любить королеву и даже полностью обладать ею - ему вполне под силу. Печалило то, что сама королева была для него недосягаема. Тем не менее, первый роман его был и в самом деле королевским.
Звали королеву Евгения, если быть точным - Евгения-Мария де Монтихо. Будущая французская императрица - представительница древнего рода Порто-Карреро, происходящего из Венецианской республики и перебравшегося в Испанию еще в XIV столетии. Отец Евгении - испанский граф Мануэль- Фернан де Монтихо - обеспечил дочери блестящее образование во Франции и Британии. Ослепительная экстравагантная южанка несколько лет колесила с матерью по всей Европе в поисках новых впечатлений и приключений. Мало того, склонная к мистификации, она скрывала подлинное имя, представляясь графиней Теба. Повстречавшись в Париже в начале 1850-х, Евгения де Монтихо и Григорий Маразли составили некий соединенный образ графа Монте-Кристо. Как далеко зашел этот роман, мы, конечно, выяснять не беремся. Во всяком случае, по нашему разумению, это была бы идеальная пара. Вот что писал об этом художник С.Я. Кишиневский:
"Маразли был холост и, разумеется, порядочный "fair la cour"ник (т.е. ухаживатель - О.Г.). В свое время, когда я был еще воспитанником Парижской Академии художеств, я писал картину во дворе музея Клюни. Ко мне подошел один француз, который заинтересовался сюжетом моей работы... Разговорились... Узнав, что я из Одессы, он как-то удивился: "А! Вы из Одессы? У вас Маразли!.. Да!.. Мы его знаем!.. Как же! Знаем, знаем! Он в свое время ухаживал за нашей императрицей и подносил ей букеты..." Вот каков был наш Григорий Григорьевич в дни своей юности..."
Дальнейшая судьба Евгении сложилась так. В 1852-м она сделалась супругой Наполеона III. В 1856-м родила наследного принца, получившего имя отца. В дальнейшем Евгения играла одну из первых ролей в государственном управлении, ощутимо влияла на внешнюю политику Франции. Историки утверждают, что именно авантажная Евгения чуть ли не спровоцировала франко-прусскую войну. Законодательница мод в свете и политике даже получила регентство, но в конечном итоге вынуждена была покинуть Францию и доживала свой век в Англии, именуясь уже графиней Пьерфон.
Насколько известно, Маразли и Евгения довольно часто общались в Париже, где будущий одесский городской голова прожил без малого пять лет (1858- 1863). Нечего и говорить о том, что Григорий Григорьевич был своим человеком в греческом королевском доме и вообще был достаточно близок со многими венценосными особами Европы, в особенности юго-восточной. Кто приобрел от его щедрот из знаменитых кокоток Парижа тех времен, доподлинно неизвестно. На этом этапе его больше занимали королевы, в том числе - одна непревзойденная королева сцены.
Мы говорим, разумеется, о Сарре Бернар. Тут можно было бы развернуться во всю ширь, однако я предпочту лишь конкретные факты. Есть все основания утверждать,
что великая актриса, возможно, вообще бы не состоялась, не будь рядом Маразли. Могло сложиться так, что день 11 августа 1862 года, когда Сарра Бернар дебютировала на сцене Комедии Франсез в роли Ифигении, так и остался бы ничем не примечательным будничным парижским днем. Если бы не Маразли. Даже в биографии актрисы, изданной во Франции в 1880-х годах, т.е. при жизни всех свидетелей, прямо говорится о том, что богатый одесский грек Маразли бывал у нее и оказывал ей свое покровительство. Нечего и говорить о дальнейших гастролях Сарры Бернар в Одессе - в 1881 и 1892 годах, состоявшихся с подачи одесского городского головы. Все это - голые факты, остальное, если желаете, дорисовывайте сами.
Мы видим, между тем, что Григория Григорьевича прельщали не просто королевы, но женщины во всех отношениях одаренные, эксцентричные, даже несколько авантюрные: вспомним, что та же Сарра Бернар буквально повторила маршрут королевы Евгении, путешествуя по всей Европе под вымышленными именами.
Вернувшись в Одессу, Маразли, вероятно, все-таки помышлял о прозаической женитьбе. Впрочем, не знаешь, достойно ли безоговорочного доверия свидетельство такого желчного человека, каким был известный одесский общественный деятель Эраст Степанович Андриевский: "...Вкатился Маразли. Ну, с этим княгиня (Е.К. Воронцова - О.Г.) обошлась совсем иначе; чуть не обняла его, и приветствиям не было конца. Маразли был в заветных серых штанах и самом бесцеремонном пиджаке /.../. Не знаю, почему, но мне сдается, что Маразли, наконец, решил оставить холостую жизнь". И - следующая запись в дневнике от 16 января 1867 года: "Я упомянул под 15-м числом о Маразли. Мои соображения о нем следующие. Маразли поступил опять на службу и втерся в штат Павла Евстафьевича (Коцебу, генерал-губернатора - О.Г.). Меньшая дочь Павла Евстафьевича начала выезжать: мне кажется, грек бьет на нее, потому что вдали ему видится графство".
Трудно сказать, насколько подозрения Андриевского были обоснованными. Что до получения титула, с этим в России в самом деле было проблематично. Здесь можно привести немало примеров, связанных с целым рядом успешных одесских предпринимателей, в том числе греческих (Феодор Родоканаки). Скажем, Михаил Ефрусси, сын одесского первой гильдии купца и потомственный почетный гражданин, был возведен португальским королем в графское достоинство, однако попытки получить монаршее дозволение на принятие и ношение этого титула в России оказались безрезультатными.
В этом смысле судьба Г.Г. Маразли удивительным образом перекликается с судьбой другого богатейшего греческого наследника Одессы - Перикла Федоровича Родоканаки. Их биографии написаны как бы под копирку. Впрочем, Перикл был человеком несколько иного склада, и даже удивительно, что ему удалось избежать традиционной дуэльной кончины. Этот нарочно "ходил по ногам", лорнировал дам самым бесцеремонным образом, возбуждая ревность многочисленных супругов, позволял себе двусмысленные колкости, короче говоря, развлекался напропалую. Что до Маразли, он не находил
никакого удовольствия в подобных упражнениях, и преспокойно проникал во все альковы без публичных провокаций.
В те времена в Одессе было три признанные красавицы. Предоставим слово А.М. Дерибасу: "Вот один из эпизодов на балу г-жи Папудовой, на котором присутствовало 580 гостей. Танцевали мазурку в 120 пар. Дирижировал красавец Гирс /.../. Он был гением мазурки. В числе замысловатых фигур устроили "тройку". Запряглись в нее три красавицы: г-жа Папудова, г-жа Зарифи и Роза Артуровна Бродская. Гирс взял шелковые ленты в руки, оглянул следовавшие за ним остальные тройки и уже хотел скомандовать "Мазурка дженерале!", когда вдруг раздался голос графа Михаила Дмитриевича Толстого: "Остановитесь!". Все остановились, и граф, указывая жестом на блестящую тройку /.../, пригласил публику полюбоваться ее красотою. Все взоры обратились на чудное зрелище. Г-жи Папудова, Зарифи и Бродская, гордые сознанием своей красоты /.../, ринулись вперед, увлекли Гирса - и зал под звуки мазурки загремел аплодисментами".
Как вы полагаете, которую из троих обхаживал Маразли? Совершенно справедливо - всех троих! О каждой особе нужен разговор особый. Так, об Ариадне Евстратьевне Папудовой, урожденной Севастопуло, наш журнал уже рассказывал: припоминаете эпизод, когда сам юный барон Ротшильд подарил ей особняк в Париже? Константин Папудов, коллега Маразли и Родоканаки, старших по бизнесу, не обращал внимания на такие мелкие шалости супруги. Смерть г-жи Папудовой летом 1892 г. была большой потерей для Григория Григорьевича - с красавицей Ариадной умерла целая романтическая эпоха.
Пережила Маразли только Розалия Артуровна Бродская - жена знаменитого Абрама Марковича Бродского, видного сторонника ассимиляции евреев, приятельствовавшего с
Н.И. Пироговым. Прославилась Розалия также на ниве благотворительности - как почетный член Одесского общества презрения нищих и попечительница женского отделения Еврейского сиротского дома.
Об увлечениях Маразли говорено много. Известен даже старый одесский анекдот, относящийся одновременно как к Г.Г. Маразли, так и к П.Ф. Родоканаки:
Небезызвестный Александр Григорьевич Строганов задает вопрос:
- Простите, дорогой мой, я что-то не вижу вашего прекрасного перстня с бриллиантом...
И получает следующий ответ:
- Не волнуйтесь, просто я ношу его теперь на пальчике одной изящной шансоньетки.
Самая громкая история, породившая сумасшедший скандал в благородном семействе - это женитьба тогда уже бывшего городского головы на супруге председателя Одесского коммерческого суда Марии Фердинандовне Кич. Обвенчались они в 1903 году. Жениху - 71 год. Невесте - 45.
Что же тут скандального и необычного, а равно предосудительного даже по тем временам? Почти ничего, если оставить в стороне привязанность Маразли к королевам и то обстоятельство, что он лет восемь, а то и больше был другом дома, откуда в конце концов увел хозяйку к великой радости недоброжелателей. История эта как бы известна, а как бы и нет. О страдальце Киче какие-никакие сведения имелись, Мария Фердинандовна - совершенная загадка. Особенно, если учитывать вкусы Маразли. О ней говорили как о кафешантанной певичке, пробившейся в оперные и филармонические. Мне пришлось долго копаться, скажем так, в первобытных стиральных машинах и платяных шкафах, ворошить их содержимое, однако почти ничего существенного на этот счет обнаружить не удалось. Создается впечатление, что Кич взял себе жену из шантана, либо обнаружил избранницу на любительском спектакле.
О Павле Николаевиче Киче мне удалось узнать следующее. Происходит он из дворян-земледельцев Ананьевского уезда, моложе Маразли лет на 16-17. В отличие от своей супруги, карьеру делал правильно, шаг за шагом пройдя все иерархические ступени и проявив при этом изрядную компетенцию и порядочность. Он закончил юридический факультет университета, служил мировым судьей в деревне, затем в той же должности - по пятому участку Одессы, на Молдаванке. В 1870-х познакомился с Маразли и, похоже, находился под его покровительством. С 1881-1882 гг. Кич - председатель Одесского городского съезда мировых судей, с 1884-го - член наблюдательного совета Земского банка Херсонской губернии и председатель Одесского коммерческого суда.
Лишь после 17 лет безупречной службы он, наконец, приобрел собственный дом на Старопортофранковской. Покупка эта, на мой взгляд, и связана с женитьбой на Марии Наркевич (Кич). Где он ее нашел - неизвестно. Возможно, она все же выступала на сцене под псевдонимом? Тогда в последующем увлечении Маразли нет ничего для него необычного. Так или иначе, а я пытался нащупать какие-то биографические ниточки, и мне кажется, теперь с уверенностью можно сказать, что дворянкой она была едва ли. Известно несколько одесских Наркевичей-военных, но с ними родственных связей как будто не прослеживается.
Копаясь в старых справочниках, наткнулся все же на отца будущей подруги Маразли - Ф.Я. Наркевича, служившего в 1860- 1870-х годах... начальником телеграфной станции Житомирского отделения в Кишиневе. Был он всего-навсего коллежским асессором, но, судя по всему, весьма и весьма толковым, инициативным инженером-связистом. В начале 1880-х он служит уже в Одессе - производителем работ в Одесском телеграфном округе. Теперь Наркевич - статский советник, т.е. сравнялся с Кичем, который, правда, его обогнал, сделавшись действительным статским советником. В 1890-х годах Наркевич - директор телефонной станции конторы агентства международной компании телефонов Белля (Нью-Йорк), на Соборной площади.
Все это нам мало о чем говорит, если не видеть того, что отец будущей "звезды" постоянно меняет квартиры, причем далеко не престижные. Если Кич обосновался на Дворянской угол Садовой, в самом фешенебельном районе, то телеграфист с семьей квартирует то во второразрядной гостинице, то в Покровском переулке. Здесь мы, конечно, прибегаем к домыслам, к чисто умозрительным построениям, однако нам представляется, что юную Марию Наркевич едва ли радовали все эти обстоятельства, и она очень захотела их изменить. Восхождение ее началось после удачного замужества и особенно после знакомства с Маразли.
О точной дате этого знакомства говорить сложно. Во всяком случае, уже в марте 1895 года на знаменитой малофонтанской даче Григория Григорьевича был поставлен любительский спектакль, главную роль в котором исполняла М.Ф. Кич. Да и режиссировала, возможно, она. "Участие М.Ф. Кич в любительском спектакле в доме Маразли, - пишет Дерибас, - заставило говорить, что "Маразли кичится!"
К этому времени связь городского головы с супругой председателя коммерческого суда была уже очевидной для всех. "Маразли был богат и славен, - пишет современник о постаревшем Дон Жуане, - но он был холост, а всякого холостяка тянет в семейный уголок... Так оно и было с Григорием Григорьевичем, который часто хаживал в дом председателя коммерческого суда Кича... Супруга Кича была молодая и привлекательная женщина... Злые языки не дремали, и в городе стали ходить разные слухи..."
Еще бы этим слухам не ходить! Маразли возил обоих Кичей в своей свите в Париж, где они останавливались в
"Гранд-отеле" на бульваре Капуцинов. Это не могло оставаться незамеченным. Если вы хотите знать мое мнение о причинах, по которым Григорий Григорьевич оставил место городского головы, я скажу вам, что они не в противостоянии с градоначальником. У Маразли и прежде случались конфликты с правительственными чиновниками, скажем, с генерал-губернатором Х.Х. Роопом. Между прочим, тогда правота была как раз на стороне Христофора Христофоровича. Посетив городскую больницу, он в сердцах накричал на представителей городского самоуправления: "Сады устраивать умеете, а чистое белье для больных доставлять не умеете!" Верно, Маразли много упрекали во внешнем украшательстве города...
Но, откровенно говоря, плевать Маразли хотел на того же градоначальника Зеленого, коль скоро принимал у себя великих князей, влиятельнейших лиц Европы и империи. Не в том дело. Очевидно, он просто решил удалиться на покой, уединившись со своей избранницей.
Развод был делом непростым, да поначалу, видимо, и не столько уж необходимым. Мария Кич тем временем состояла одним из директоров Одесского отделения Русского музыкального общества. Маразли и П.Н. Кич продолжали одновременно заседать не только за обеденным столом, но и в разных государственных и благотворительных учреждениях. С конца 1890-х Маразли и М.Ф.Кич совместно руководят Одесским обществом содействия физическому воспитанию детей (которых так и не нажили - ни до, ни после). В конечном итоге Мария Фердинандовна получила развод, причем муж ее благородно взвалил всю вину на себя. Забавно, что еще перед венчанием М.Ф. Кич и Г.Г. Маразли дом Кича на Старопортофранковской куда-то уплыл: похоже, произошел раздел имущества. Еще более забавно, я бы сказал, трагически забавно, что последние месяцы своей жизни П.А. Кич прожил на улице... Маразлиевской.
"Скандал (в связи со всей историей) был невероятный, - пишет современник. - "Одесский листок", который всегда был в оппозиции к Маразли, ничего не говорил о "новобрачных", но зато много писал об "одиноком" Киче, вызывая к нему "сочувствие".
Так или иначе, а Кич не прожил после венчания и полутора лет. Скончался он в феврале 1905 года. В борьбе с общественным мнением Мария Фердинандовна становится заместителем (товарищем) председателя Одесского отделения Российского общества защиты женщин. Вдвоем с Маразли они остаются руководителям Общества содействия физическому воспитанию детей и защиты детей от жестокого обращения и вредной их эксплуатации. Конечно, не театральные подмостки, а совместная жизнь с Маразли подарили Марии Фердинандовне знакомство и общение с самыми выдающимися людьми того времени - дипломатами, композиторами, учеными, актерами, художниками.
Григорий Григорьевич ушел из жизни весной 1907 года, завещав последней своей подруге пенсион - 18 тыс. руб. в год. Это много выше любого министерского жалования,
что вполне достаточно для безбедного существования. Но и только. Остальное получили родственники. Лишившись этого солидного пособия с приходом революции, вдова Маразли, как говорят, готовила пирожки и сама же торговала. Так проходит мирская слава.
И чтобы не оканчивать на этой грустной ноте, вернусь к более веселым эпизодам.
Общеизвестно, что Маразли дарил дома, дворцы, библиотеки, деньги и т.п. Надо сказать, у него в самом деле был особый талант дарителя. Что нам с вами дарили власть имущие? Почетные знамена, вымпелы, грамоты, значки "Почетный донор" и т.п. Что дарят теперь? Довольно часто - мою краеведческую книжку, причем ту, что подешевле, за 45 коп. Дарят и книжку Ростислава Александрова, которая тоже еще не успела вздорожать.
А Маразли?! Он мог, скажем, ученикам выпускного класса подарить полдюжины пар серебряных швейцарских часов с цепочками и брелоками - целое состояние. Или, представьте себе, я в старой газете нашел такую информацию: серебряные часы с золотой цепочкой - контролеру "конки" такому-то за отменно вежливое обращение с пассажирами.. Представляете? Мэр дарит какому-нибудь водителю троллейбуса золотые часы за отменно вежливое обращение...
Еще подарок - посетившему Одессу бухарскому эмиру, состояние которого было примерно таким же, как у городского головы. Маразли подарил ему "глобус Бухары", т.е. серебряный глобус с рубиновой звездой, отмечающей место Бухары.
С другой стороны, я нашел объявление о том, что в 1893 г. терракотовая ГОЛОВА ГОРОДСКОГО ГОЛОВЫ работы известного скульптора была выставлена в витрине магазина Густава Гезелле на Дерибасовской (рядом с "Пассажем", где был шляпный салон). Представляете себе, что бы говорили сегодня, если бы местное руководство не "пресекло" подобное безобразие?..
И последнее. Хотите знать, как Маразли красиво ушел? Вот фрагмент официального некролога из "Одесского листка" от 3 мая 1907 года. "Чувствуя себя слабым, он в общую столовую не вышел, а просил принести ему завтрак в кабинет. В 1 час 15 минут, когда лакей поднес ему икру, Г.Г. нагнулся к тарелке и стал как бы ее рассматривать. Зная, что Г.Г. любит всегда раньше рассматривать блюда, лакей вначале не обратил на это внимание, но затем, заметив, что голова Г.Г. уже чересчур нагнулась, а сам Г.Г. сидит как-то неестественно, слуга приблизился к нему и здесь только заметил, что он неподвижен..."
Вот - некоторые штрихи к биографии Маразли, подробности его частной жизни. Хочешь не хочешь, а люди заметные, большие всегда становятся объектом слишком пристального внимания. Уж такова их судьба.
|
| Категория: ЛЮДИ И СУДЬБЫ | Добавил: qreter |
| Просмотров: 365 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| ПОИСК ПО САЙТУ |
|
ВНИМАНИЕ!!!
НАСТОЯТЕЛЬНО рекомендуем Вам воспользоваться функцией "ПОИСК ПО САЙТУ", для отображения и поиска необходимого и интересующего Вас материала |
|
| НОВОСТИ САЙТА!!! |
|
|
|
