Преобладание в современном языке образов диктует новые законы коммуникации, которые во многом обусловлены «диагнозом» того состояния человека, которое обозначается исследователями как «расщепленный субъект» (Ж. Лакан), «тело без органов» (Ж. Делез) «множественная личность» (Д. Киз), «полифоническое тело» (В. Руднев) и т. д. Все это определения состояния шизоидного расщепления личности как следствия потери устойчивой идентификации, разлада души и тела, конфликта с собой и миром, поисков новых языков для лучшего понимания другого, состояния, возникшего в связи с необходимостью выживания в обществе риска. П. Верильо связывает особую востребованность визуального языка и вытеснение других языков с необходимостью ускорить передачу информации на поле боя в конце XVIII века, где «на смену неэффективным голосовым сигналам приходят семафорные флажки, разноцветные вымпелы, схематические эмблемы; они образуют своего рода мобильный, делокализованный язык, систему взглядов различной дальности.» [1, c. 15]. Новые возможности виртуального общения, предоставленные Интернетом, где главным объектом соблазнения и насилия стал визуальный образ, способствовали отчуждению человека от самого себя и своего тела во имя скорости передачи информации.
За фотообразом стоит визуальный образ, который зачастую обладает слабым сходством с оригиналом или вообще скрывает пользователя, разыгрывающего роль в сообществе, общение в котором связано со страхом перед очень разными людьми и их огромным количеством. Человек, играя, надевает маску для поиска своих новых резервов для решения коммуникативных и исследовательских задач. Одним из последствий иконического поворота в культуре становится появление большого количества молодых людей, которые ориентированы на визуальное миропостижение, на отождествление себя и других со штампованными визуальными образами, - узнаваемыми и востребованными. Одной из причин такого сильного воздействия образа, описанного еще З. Фрейдом, является ситуация инверсии - выбора объекта по принципу идентификации с собой. Собственно, по этому поводу в 1910 г. в трудах исследователя появляется термин «нарциссизм». Он используется З. Фрейдом для характеристики этапа развития психики, промежуточного между стадией аутоэротизма и этапом объектной любви. Это стадия развития, «когда субъект начинает видеть [объект любви] в самом себе, в своем теле, что позволяет впервые свести сексуальные влечения воедино» [3, c. 244]. Это объясняет повышенную тягу подростков к демонстрации собственного обнаженного тела на фотографии и превалирование автопортретов над всеми остальными жанрами фотографии в сетях общения. Как показывает практика, многие взрослые также «застревают» на этой стадии развития. Кроме того, аутоэротические позы и жесты стимулируют зрителя на идентификацию с любимым объектом, к которому демонстрируется влечение.
Нарциссизм в психоанализе разделяют на первичный (стадия детского развития) и вторичный (состояние регрессии взрослого и устойчивая структура взрослого субъекта). Фрейд описал свойственную этому состоянию веру ребенка во всевластие мыслей, что характерно как для древнего человека («Тотем и табу»), так и для творческого человека с нарциссической структурой личности [6, c. 45]. Отсюда - мистические фотографии как объект пристального любования нарциссической личности, демонстрация ее особых способностей и всемогущества. Первичный нарциссизм рассматривают и как «недифференцированное» состояние, предшествующее расщеплению на субъект и внешний мир. М. Кляйн говорит, что «существуют лишь особые нарциссические “состояния”, связанные с обращением либидо на интериоризированные объекты» [4, c. 248]. В визуальных образах нарциссизм проявляется в образовании многочисленных «клонов», за которыми стоит одна и та же нарциссическая личность. Нередко такая личность увлекается оккультными науками, мистикой, юнговской психологией или даже реальными сущностями, с которыми «ведет диалог субъект в своей голове» (в случае шизофрении). Для нарциссических личностей характерна очень высокая тревога, приводящая к расщеплению на две самости: одна ничтожная, с чрезвычайно низкой самооценкой, ранимая; другая - всемогущая, с огромной самооценкой и ненасытная. Такая личность склонна к бесконечному расщеплению, амбивалентным чувствам и отношениям, отсутствию последовательности в действиях и поиску все новых партнеров для отражения-утверждения себя в другом. Желаемый образ никогда не находится, и человек превращается в хамелеона (Нарцисса), наделенного чертами отражаемого другого.
Образы друзей заменяет образ Другого, Бога, референтной группы, которая подтверждает уникальность и значимость. Прозрачность присутствия, нахождение в виртуальной реальности позволяет определить оторванность от социально значимых целей и степень психотизации личности, заключающейся в слабой возможности отделять реальный и воображаемый мир друг от друга. Отчасти сети общения выполняют роль бабушек, сидевших на скамейках около подъезда в прошлые времена, оценивавших и комментировавших видимую жизнь соседей. Качество их комментариев и комментариев «друзей», среди которых очень много случайных и даже незнакомых пользователю, очень схоже. Таким образом, отчасти в сетях формируется один из общественных имиджей человека, необходимый ему для лучшей социальной адаптации в том образе, который он себе выбирает в сети и который потом диктует ему его роль. Этот образ выполняет чаще всего защитную и социально одобряемую функцию.
В фильме В. Алена «Зелиг» (1983) главный герой в целях собственной безопасности интуитивно приобретает черты внешности, пристрастия, настроения другого человека. Наряду с «синдромом Зелига» был обнаружен феномен «множественной личности», который может включать от двух до более двадцати субличностей [2]. Психиатрами было выявлено, что подобной особо сложной формой шизофрении или расщепления личности страдают в основном мужчины в возрасте с 25 до 40 лет в связи с вынужденной малособытийной жизнью, склонные к фантазированию и пережившие раннюю детскую травму. Оба феномена имеют свои интригующие стороны: каждый случай раскрывает непознанные и, к сожалению, мало управляемые самим человеком возможности обретения новых качеств, способностей и свойств личности, спасающих в сложных ситуациях. Подобные расщепления психики и выделения субличностей можно встретить в Сети, в частности, «ВКонтакте». Сама система масок-аватарок, наличие множества страниц, за которыми скрыты субличности «множественной личности», дают возможность этим субличностям как бы жить самостоятельной жизнью, при этом человек, надев маску, не может быть распознан наверняка и не равен самому себе.
Аватар - лик божества, которое снизошло на землю, образ, который представляет человека. Он же и маска, которая скрывает то, что небезопасно раскрывать перед многими, она утаивает сокровенное. Маска всегда помечает наличие иного мира. «Знаками» маски может быть грим, раскраска, особый костюм, атрибуты иного пространства и времени.
Список литературы
1. Вирильо П. Машина зрения. - СПб.: Наука, 2004. 2. Киз Д. Множественные умы Билли Миллигана. - М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2002. 3. Нарциссизм // Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу / пер. с франц. Н. С. Автономовой. - М.: Высш. шк., 1996. - С. 243-246. 4. Нарциссизм первичный, нарциссизм вторичный // Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу / пер. с франц. Н. С. Автономовой. - М.: Высш. шк., 1996. - С. 246-248. 5. Руднев В. П. Реальность как ошибка. - М.: Гнозис, 2011. 6. Фрейд З. О введении понятия «нарцизм» (1914) // Фрейд З. Психология бессознательного. - М.: СТД, 2006. - С. 41-71.УДК 130. 2 : 796 + 796.01
