Шестаков Лев Львович - родился 28 декабря 1915 года в городе Авдеевке, Донецкой области, в семье железнодорожного служащего. Закончил 6 классов семилетней школы в 1929 году. На вопрос последнего школьного сочинения "Кем быть ?" отвечал:
- "Добрым и откровенным, честным и смелым, стойким и решительным, как Гаврош, Павка Корчагин. А это, по - видимому, очень нелегко". А чтобы таким быть, надо много знать и уметь, и к этому он стремился упорно и настойчиво.
В 1930 году он поступил в школу ФЗУ при железнодорожном депо Авдеевка, после окончания которой работал слесарем паровозного депо станции Ясиноватка и одновременно учился на 4-м курсе рабфака. Упорный и настойчивый, Лев Шестаков увлёкся машинами, конструированием и, как многие его сверстники, - авиацией. В 1932 году был принят в Институт инженеров железнодорожного транспорта в Днепропетровске, но мысли об авиации не покидали его. На 2-м курсе стало возможным по комсомольской путёвке поступить в лётное училище, и 8 Августа 1934 года Лев Шестаков был зачислен курсантом 11-й военной школы пилотов в городе Ворошиловграде.
Отлично закончив школу и получив 15 Декабря 1935 года диплом пилота, старшина Шестаков был назначен во 2-ю истребительную авиаэскадрилью, базировавшуюся в Киеве. Шестакова отмечали и поощряли за отличные успехи в овладении лётным мастерством, отличную технику пилотирования и "завидную", как указывалось в аттестации, "целеустремленость: всё узнать и всем овладеть, что касалось боевого применения и эффективного использования боевых возможностей самолёта - истребителя".
18 Июля 1936 года было отмечено в лётной биографии Л. Л. Шестакова, как день начала полётов на истребителе И-16. На этом серийном самолёте конструкции Н. Н. Поликарпова, по праву считавшемся лучшим в то время истребителем в мире, талантливому молодому лётчику Льву Шестакову довелось вступить в первые бои с фашизмом, развязавшим войну против революционной Испании. На этом самолёте он одержал там и первые боевые победы. На этом самолёте он готовил себя и своих боевых товарищей к защите своей Отчизны и особо отличился, командуя прославленным 69-м ИАП в героической обороне Одессы.
Л. Л. Шестаков в числе других советских лётчиков был удостоен звания Героя Советского Союза, командовал одним из первых в стране 9-м Гвардейским истребительным авиационным полком в тяжёлых боях под Харьковом зимой 1942 года, в качестве командира полка советских асов сражался за Сталинград, на Дону, за Ростов и Таганрог. В марте 1944 года был назначен командиром 19-го "маршальского" полка.
13 марта 1944 года погиб в бою в районе города Хмельницка ( Проскурова ).
Всего, с учётом боёв в Испании, Гвардии полковник Л. Л. Шестаков произвёл около 400 боевых вылетов и на своём счету имел 23 лично и 44 в группе с товарищами сбитых самолётов противника. Награждён орденом Ленина и тремя орденами Красного Знамени.
* * *
Лето 1937 года было в разгаре, когда по всей стране прокатилась новая волна митингов и протестов против мятежников в Испании и поддерживающих их германских и итальянских фашистов. Советские люди восхищались мужеством и стойкостью защитников Республики и заявляли о своей солидарности с её народом, оказавшимся на переднем крае международного антифашистского фронта. Комсомолец Шестаков неоднократно выступал на митингах и собраниях эскадрильи, и всегда эти выступления заканчивались настоятельной просьбой об отправке его в сражающуюся Испанию. И вот он с товарищами Губаревым, Буряком, Доброницким уже в Москве, затем в Ленинграде, откуда на теплоходе "Кооперация" они были отправлены добровольцами на помощь испанскому народу.
Здесь, на земле Испании, Лев Шестаков был в числе самых нетерпеливых, самых беспокойных, от которых вопросы следовали один за другим: какие самолёты у мятежников ?.. Как они себя ведут в бою ?.. Как лучше, точнее их сбивать ?
Он быстро сошёлся с испанскими рабочими и техниками и привлёк их к сооружению не то подвала, не то полупещерного помещения, в котором оборудовал что - то наподобие стрелкового класса, где силуэты фашистских самолётов вычерчивались на стенах мелками, а прицельными устройствами служили откуда - то раздобытые линзы и стволы от старых ружей.
В небе над Пиренеями впервые он увидел фашистские самолёты: немецкие "Хейнкели" и "Мессершмитты", итальянские "Фиаты" и "Капрони", несущие смерть тем, кто встал на защиту Республики. Священное чувство гнева не покидало его. Но уже в первом бою с германским разведчиком Шестаков понял: чтобы побеждать, нужно, кроме ненависти, ещё и умение, хладнокровие и готовность пойти на риск.
О его высоких боевых качествах, готовности к самопожертвованию в бою ради товарищей пишет в своей книге бывший командир эскадрильи и группы советских истребителей - добровольцев в Испании Александр Иванович Гусев.
"Мы дрались с "Фиатами", - вспоминает он, - уже на пределе возможностей. И в этот тяжёлый момент к нам на подмогу подоспели эскадрилья Ивана Девотченко и два звена из группы Анатолия Серова. Их атака была внезапной, ошеломляющей. Выходя из очередной вертикали, делая боевой разворот, чтобы кинуться в новую схватку, я увидел, как "Фиаты" заметались. Инициатива перешла к нам. Теперь мы устремились навстречу врагу. Он начал обороняться, хотя численный перевес оставался на его стороне.
Вдруг замечаю: вдали от меня один из самолётов моей эскадрильи атакуют 3 "Фиата". Лётчик оторвался от основной борющейся группы и мог стать лёгкой добычей врага. Выручить друга я уже не успевал. На помощь ему подоспел пилот из эскадрильи Ивана Девотченко. Как потом я узнал, это был Лёва Шестаков. Видя, как один из "Фиатов" изготовился вот - вот открыть огонь по машине товарища, Лёва ринулся вперёд и подставил свой самолёт под очередь вражеского пулемёта. Лишь по счастливой случайности Шестакова не ранило. Но машина его получила добрый десяток пробоин. Две пули ударили в бронеспинку, а одна прошила кожаные брюки, которыми гордился Лёва.
Прикрыв лётчика Платона Смолякова, Шестаков вместе с ним сбил "Фиат". Пилот этого самолёта, видимо, несколько опешил от неожиданной ситуации, когда находящийся в безопасности истребитель вдруг подставил себя под пули".
В небе Испании Шестаков проявил себя не только как мужественный, бесстрашный воин, но и как тактик - авиатор, выработавший определённые правила действий и умело применяющий их в зависимости от боевой обстановки. Вот некоторые из этих правил. Врага следует не считать, а бить. Действовать надо компактно и не отрываясь от группы. Взаимопонимание товарищей в бою, их взаимовыручка - основа основ успеха. Гибкая тактика - залог победы. Навязать бой врагу, обрушиться на него неожиданно сверху - значит одержать победу. При невозможности добиться преимущества в высоте следует использовать вражеские бомбардировщики как прикрытие от истребителей противника и бить по ним снизу. Будучи уже командиром звена и выполняя роль "чистильщика", Шестаков продолжал летать в паре на 1000 - 1200 метров выше общего боевого порядка и несколько сзади эскадрильи. Когда эскадрилья вступала в бой, он атаковал врага сверху, гнал вниз, где его встречал огонь самолётов основной группы. Такой приём уже после, в годы Великой Отечественной, широко использовали наши лётчики - истребители.
Шестаков летал преимущественно в паре и был одним из активных сторонников использования такой тактики в бою, когда взаимодействие ведущего с ведомым может обеспечить успех в схватке с противником. Эту тактику он применил спустя 4 года в боевой работе возглавляемого им полка, и она стала господствующей в нашей авиации. Там же, в Испании, он овладел практикой штурмовок, полётов на морские цели и овладел ночными полётами.
Неоднократно в воздушных боях, видя грозящую товарищу опасность, Шестаков смело и своевременно приходил на помощь, пренебрегая опасностью, которой подвергался сам. Так было в Сарагосской операции в Августе 1937 года, когда он, не раздумывая, бросился па помощь П. Смолякову, прикрыл его своим самолётом. Так было в Теруэльской операции в Декабре 1937 года, когда Шестаков спас лётчика - испанца, придя ему на помощь в критический момент атаки того тройкой "Мессеров".
Шестаков одним из первых в группе открыл личный счёт сбитых самолётов противника. В последующих воздушных боях этот счёт постоянно увеличивался. Всего он совершил в Испании более 150 вылетов, провёл свыше 90 воздушных боёв. На его счету числилось 39 сбитых самолётов противника, из них 8 он сбил лично и 31 - в группе с другими пилотами.
Как боевой лётчик, Лев Шестаков обладал удивительной способностью - при встрече с вражескими самолётами он молниеносно, в уме как бы, проигрывал предстоящий бой, брал на себя инициативу и вел каждую схватку наступательно, страстно, однако с расчётом. Были в группе советских добровольцев - истребителей лётчики и более удачливые, чем он. По темпераменту же ведения боя, чувству коллективизма и готовности идти на самопожертвование Шестаков не имел равных.
"Об этом весёлом и славном товарище и друге, - рассказывал другой советский лётчик - доброволец П. Е. Смоляков, - у нас у всех сохранилась светлая, самая сердечная память. А у меня в особенности. Мы терпели порой неудачи и теряли в бою товарищей, и, если бы в нашей среде не было таких людей, как Лев Шестаков, нам пришлось бы гораздо труднее всегда находиться в "форме", переносить разлуку с Родиной, родными и близкими и каждый день смотреть смерти в глаза".
Таким остался 22-летний Лев Шестаков в памяти тех, с кем он сражался в Испании.
