| Меню сайта |
|
|
 |
|
Ланжерон Александр Фёдорович
| 25.03.2017, 06:07 |
В ноябре 1815 года именным указом Александра I генерал от инфантерии Александр Федорович Ланжерон был назначен градоначальником Одессы и Новороссийским генералгубернатором и занимал этот пост вплоть до мая 1823 года. Впрочем, одесским градоначальником Александр Федорович был лишь до 1820 г., испросив высочайшее разрешение разделить эти две должности. Но Одессу граф искренне полюбил, а потому жить предпочел здесь и даже завещал похоронить себя после смерти именно в Одессе, что и было сделано в 1831 г., несмотря на то, что умер Ланжерон от холеры в Петербурге.
Жизнь этого удивительного человека просто поразительна. По количеству военных баталий, в которых он участвовал за 10 лет пребывания во французской армии и 40 лет в русской, вряд ли найдется еще хоть одна реальная историческая личность той эпохи, чьи ратные дела были хотя бы сопоставимы с его. И вместе с тем Ланжерон не был отчужден от политических интриг на высшем государственном уровне, был большим поклонником женской красоты, любил побалагурить в светских салонах, рассказать веселый анекдот, нередко становясь, в свою очередь, персонажем забавных историй. В Одессе это любили и приняли графа приязненно.
Родился будущий градоначальник Одессы в 1763 г. в Париже и с юных лет посвятил себя военной службе. Участвуя в войне за независимость США в составе французского корпуса под командованием графа де Рошамбо, Луи-Александр-Андро де Ланжерон, именно таково подлинное имя графа, вернулся во Францию в роли победителя и быстро продвинулся по служебной лестнице, дослужившись до чина полковника. Но революция 1789 г., кстати, принятая Ланжероном в самом начале восторженно, вскоре перевернула судьбу молодого талантливого офицера, не пожелавшего смириться с крайностями революционного водоворота. Уже весной 1790 г. он поступил в русскую армию, став участником войны со Швецией. А в декабре этого же года, вместе со своим другом герцогом Ришелье, отличился при взятии Измаила, получив в качестве награды золотую шпагу за храбрость.
С того времени Ланжерон участвовал в десятках боевых операций и военных кампаний, не имея в своем послужном списке практически ни одного пропуска хоть сколько-нибудь значительного действия, где пахло порохом и свистели пули. Храбрый и талантливый генерал, он участвовал в сражениях на Дунае и Кавказе, в Голландии и Пруссии, был под Аустерлицем и в "битве народов" под Лейпцигом, отличился со своим корпусом при взятии Парижа и в сражении под Варной. Это был поистине мужественный солдат, которого сама природа наградила даром быть полководцем. Но мало кто знал, что этот веселый, пропахший порохом боевой генерал, сотни раз смотревший смерти в лицо, питал слабость к литературному труду и что через пятьдесят лет после его смерти (таково было условие в завещании) мемуары Ланжерона станут подлинным открытием для европейских историков.
В Одессе граф воплотил в жизнь ряд важных начинаний, сделанных ранее Ришелье, одним из которых было введение порто-франко. При нем же появилась и первая городская газета - "Мессаже де ля Руси меридиональ", было открыто заведение минеральных вод в городском саду, разбит ботанический сад, сыгравший огромную роль в озеленении как собственно Одессы, так и всего края. К числу наиболее значительных деяний Ланжерона в Одессе, без сомнения, можно отнести открытие в 1817 г. Ришельевского лицея, второго в России после Царскосельского. Правда, эту честь с ним по праву разделил тот же герцог Ришелье, лично обратившийся в Париже к Александру I с просьбой разрешить преобразование Одесского Благородного института в лицей.
Между тем особого вкуса к административной работе Ланжерон не испытывал. Это особенно ясно становится на фоне деятельности таких выдающихся политиков своего времени, как его предшественник герцог Ришелье и его преемник граф М.С.Воронцов. Не случайно тогда у современников сложилось следующее мнение относительно Александра Федоровича: "храбрый генерал, добрый правдивый человек, но рассеянный, большой балагур и вовсе не администратор". Однако следует признать, что воплощение в жизнь целого ряда предначертаний Ришелье явилось несомненной заслугой графа Ланжерона перед отечественной историей.
Конечно, граф и сам осознавал, что его политических талантов для управления огромным краем явно недостаточно. Так, уже после своей отставки, Ланжерон писал в 1827 году в записке на имя императора Николая I: "Все земли, мне вверенные, составляли площадь, равную Франции, были населены десятью различными народностями и значительным числом иностранцев; тут встречалось до десяти различных религий, и все они пользовались свободою богослужения. Можно судить по этому об обременявшей меня работе и о полной невозможности ее выполнить..."
Впрочем, в целом, граф Александр Федорович оставил после себя в Одессе добрую память. Его дом, со знаменитыми пушками у входа, давший название Ланжероновской улице, долгое время служил одной из ярких одесских достопримечательностей, не говоря уже о тех десятках забавных легенд и анекдотических историй, связанных с жизнью в нем его хозяина. До наших дней сохранилась триумфальная арка, ведшая на дачу графа, именуемая одесситами аркой Ланжерона и открывающая ныне дорогу на пляж его имени.
Это память о человеке незаурядном и, несмотря на суровость его жизни, остроумном и обаятельном, который искренне любил Одессу, сделал для ее процветания то, что было в его силах, а потому оставшийся почитаемым для всех последующих поколений одесситов.
С ЛАНЖЕРОНОМ ПО ЛАНЖЕРОНОВСКОЙ
Недавно наш город посетил представитель рода одного из виднейших администраторов старой Одессы Роже Ланжерон. Французская ветвь семейства бывшего херсонского генерал-аншефа графа А.Ф.Ланжерона утратила свой аристократический титул, однако не очень скорбит по этому поводу: по словам нашего гостя, ему достаточно того, что он сам знает свою родословную и считает себя потомком славной фамилии, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Г-н Роже одновременно был и гостем журнала "Одесса": Заведующий отделом краеведения журнала прошелся с Ланжероном оригинальным, вновь изобретенным экскурсионным маршрутом по улице того же имени. Прозвучала проникновенная речь на месте раскопа, заложенного год на зад группой энтузиастов-краеведов - доследовался как раз дом, занимаемый графом Ланжероном в 1815-1823 гг. Экскурсант остался доволен презентованными сувенирами: фрагментом мраморного украшения "дворца Ланжерона" и двухкопеечной монетой 1817 года, добытой археологами. (Надеемся, бдительные таможенники не лишили нашего дорогого гостя этих милых сердцу мелочей).
С немалым интересом Роже Ланжерон внимал рассказу о деятельности своего родственника на высоком посту регионального правителя - о простодушии, доброте, остроумии, порядочности графа. С пониманием и сочувствием выслушал анекдоты, иллюстрирующие ставшею при тчей во языцех забывчивость, рассеянность Ланжерона. (Запершего, скажем, императора Александра Павловича в своем кабинете на целый день!) Страшно расстроился, узнав, что великого Пушкина - кстати, близкого знакомого графа Ланжерона - застрелил его соотече ственник-француз. Огорчение нашего гостя было столь неподдельным, что сотруднику журнала (экскурсоводу) пришлось немедленно развеселить г-на Роже пикантным анекдотом об одесских похождениях его сиятельного родственника.
Когда граф Ланжерон прибыл в Одессу, то решил встретиться с ее торговой элитой - для налаживания деловых контактов. Они собрались за столом в том самом доме, который поначалу арендовал граф, а затем раскапывали археологи. Пунктуальный в отдельных случаях губернатор положил подле себя, на столе, золотые часы. Внезапно тяжелая портьера освободилась от удерживающей ее "бретельки" и закрыла окно. В комнате воцарился мрак. Когда портьеру подняли, часов на столе не оказалось. Озадаченный Ланжерон, еще не знавши й здешних нравов, констатировал:
- "Полагаю, кто-то из вас совершил ошибку. Сейчас мы снова опустим портьеру, а когда вновь поднимем ее, убежден, часы окажутся на прежнем месте".
Означенная процедура была осуществлена в соответствии с наставлениями графа. Н о когда в помещении снова стало светло... со стола пропал также массивный серебряный канделябр - вслед за часами.
- "И что же, - спросил внимательно слушавший Роже Ланжерон, - не приказал ли губернатор обыскать всех этих граждан?"
Экскурсовод ответил отрицательно, подчеркнуто нахваливая щедрость и милосердие А.Ф. Ланжерона.
У дома N 21, приобретенного губернатором в 1825 году, французский гость был запечатлен фотокорром нашего журнала. Имущественных претензий г-н Роже не предъявлял. И, может быть, напрасно. На прощанье Ланжерон-младший обещал разыскать в своем отечестве родс твенников почитаемого одесситами Дюка де Ришелье. Надеемся тогда совершить прогулку с Ришелье по Ришельевской. А там - кто знает? С Кобле - по Коблевской, с Пушкиным - по Пушкинской.
|
| Категория: ЛЮДИ И СУДЬБЫ | Добавил: qreter |
| Просмотров: 282 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| ПОИСК ПО САЙТУ |
|
ВНИМАНИЕ!!!
НАСТОЯТЕЛЬНО рекомендуем Вам воспользоваться функцией "ПОИСК ПО САЙТУ", для отображения и поиска необходимого и интересующего Вас материала |
|
| НОВОСТИ САЙТА!!! |
|
|
|
