Исследования С. В. Обручевым Колымско-Индигирского края
В 1926 г. геолог Сергей Владимирович Обручев (сын академика В. А. Обручева) предпринял
экспедицию для исследования бассейна реки Индигирки.
С. Обручев с 11 спутниками вышел на лошадях из Якутска в середине июня на
востоко-северо-восток, пересек Алдан и перевалил Верхоянский хребет в верховьях реки
Менкюле (системы Алдана). При этом С. Обручев установил, что этот хребет состоит из
четырех горных цепей (а не одной, как считали ранее), и каждому хребту дал название:
Окраинный, Скалистый, Главный и Брюнгядинские горы. Затем экспедиция спустилась в долину
мало исследованной Индигирки близ устья реки Эльги, пройдя несколько северо-восточнее
маршрута Черского.
1 августа С. Обручев начал сплав по Индигирке в лодках и проследил ее течение от места
впадения Эльги до Индигирских порогов. Он установил, что вместо низменности, показанной
на прежних картах, по обоим берегам реки на большом расстоянии протягиваются «громадные
горы с пятнами снега на вершинах высотой не менее чем две тысячи метров». Сопоставив это
с геологическими данными и с наблюдениями Черского, С. Обручев правильно заключил, что
он продолжил и завершил открытие большой горной системы, начатое Черским, и справедливо
назвал ее именем первооткрывателя — хребтом Черского.
Пороги Индигирки нельзя было пройти в это время года; поэтому С. Обручев поднялся по ее
левому притоку Иньяли до ее верховий и, обойдя с запада пороги, вернулся на
Индигирку; по ней он достиг реки Сюрюктях и установил ее размеры и направление течения.
В сентябре С. Обручев вверх по Индигирке добрался до селения Оймякон.
Здесь С. Обручев, сопоставив свои метеорологические наблюдения с данными М. М.
Геденштрома, исследовавшего Восточную Сибирь в первой четверти XIX в., выяснил, что
«полюсом холода» с не меньшими правами, чем Верхоянск, может считаться Оймякон. В конце
ноября экспедиция двинулась в обратный путь через отроги Верхоянского хребта и 24
декабря 1926 г. прибыла в Якутск.
Через три года С. Обручев продолжил изучение северо-востока Сибири. В
1929 г. он
организовал новую экспедицию для исследования бассейна реки Колымы.
К началу весны 1929 г. он прошел зимним путем из Якутска до Оймякона,
куда прибыл 4 мая.
Отсюда путь его лежал к истокам реки Колымы (около 2600 км), тогда почти
совершенно не исследованной. Перевалив хребет Тас-Кыстабыт
(открытый И. Черским в 1891 г.), С. Обручев достиг реки Аян-Юрях (левой
составляющей
Колыму). Отсюда он начал сплав на лодке до места слияния Аян-Юряха с
Кулу (правой
составляющей Колыму); преодолев Большие Колымскиепороги, С. Обручев
спустился по Колыме
до устья рекиОмолон, проследив, таким образом, почти все течение Колымы
(кроме ее
низовьев, ниже устья Омолона). 20 сентября из-за наступления зимы он
двинулся обратно и
прибыл в Средне-Колымск, где остановился на зимовку.
В феврале 1930" г. по зимнему пути С. Обручев прошел вверх по Колыме до устья реки Ко р
ко до н и двинулся по долине этого притока Колымы на восток. В конце марта в верховьях
Коркодона С. Обручев открыл невысокие горы, назвав их Конгинскими, перевалил .их (у
63°40' с. ш. и 158°45' в. д.) и достиг верховий реки Омолон. Он завершил, таким образом,
пересечение с северо-запада на юго-восток обширного плоскогорья, названного им
Юкагирским.
После ледостава, 9 июня, С. Обручев начал сплав вниз по Омолону, проследил все его
течение до впадения в Колыму и 12 июня 1930 г. вышел на Колыму, завершив тем самым
обследование Юкагирского плоскогорья. Затем он спустился по Колыме до моря и закончил,
таким образом, изучение всего течения реки до устья. Из Нижне-Колымска на пароходе
«Колыма» С. Обручев перешел через Берингов пролив во Владивосток.
По материалам экспедиций 1926 и 1929—1930 гг. С. Обручев установил в общих чертах рельеф
огромного Колымско-Индигирского края, определил и проследил направление его главнейших
речных артерий. Он описал край в работе «Колымско-Индигирский край. Географический и
геологический очерк» (1931 г.), а свое путешествие — в книге «В неведомых горах
Якутии...»
Чукотская летная экспедиция 1932—1933 гг. и открытие Анадырского плоскогорья
Исследования С. Обручева в Колымско-Индигирском крае в 1926 и 1929— 1930 гг. не
захватили огромной территории крайнего северо-востока Азии, площадью около 800 тыс. кв.
км (Чукотский полуостров и прилегающие к нему материковые районы).
Совершенно очевидно, что такую территорию нельзя было быстро исследовать старинными
методами. Поэтому С. Обручев предложил использовать маршрутно-визуальную съемку с
самолета. С воздуха вдоль линии полета, точно проложенной на карте, зарисовывалась
полоса местности шириной до 50 км. В 1932 г. подготовительными полетами было исследовано
побережье северо-востока Азии; сделано несколько пересечений Чукотского полуострова и
северной части Анадырской низменности.
В следующем, 1933 г. с самолета тем же методом была заснята площадь в 375 ООО кв. км,
причем С. Обручев с воздуха проследил между параллелями 63—67° с. ш. и меридианами
173—176° в. д. два хребта — Рарыткин и Пекульней и открыл обширное лавовое плоскогорье,
названное Анадырским. Так выяснилась общая схема рельефа.
Во время этих полетов С. Обручев открыл небольшой висячий ледник, «первый на
северо-востоке Азии», и установил, что вершины с отметкой 2799 л, считавшейся ранее
высшей точкой северо-востока Азии, не существует.
Открытие Баджальского хребта и горноледникового района на северо-востоке СССР
Исследования междуречья Амгунь — нижний Амур привели к крупным открытиям. В 1936—1937
гг. в этом междуречье, западнее города Комсомольска, проводились геодезические и
аэросъемочные работы. В результате их были открыты следующие горные хребты: Мяочан — с
вершиной 1562л, к юго-западу от него Джаки-Унахта-Якбыяна — с вершиной 1658 м,
а за ними самый мощный из трех —Баджальский хребет с несколькими вершинами более 2 тыс.
м, в том числе высочайшая — 2640 м. Этот хребет, простирающийся от озера Эворон на
юго-запад на протяжении около 250 км, является водоразделом между бассейнами Амгуни и
левыми притоками Амура от Урми-Тунгуски на юго-западе до Горина на
северо-востоке.
До 30-х годов XX в. вопрос об оледенении Колымско-Индигирского края был дискуссионным;
многие ученые отрицали наличие какого бы то ни было оледенения в этом крае. Однако здесь
были открыты крупные горно-ледниковые районы, стоящие на четвертом месте в СССР по
размерам оледенения (после Средней Азии, Кавказа и Алтая).
В 1939 г. геолог В. К. Лежоев обнаружил в горах Сунтар-Хаята, с вершинами,
поднимающимися выше 2900 м, в верховьях Индигирки, Юдомы и Охоты (у 62° с. ш.), ледники
длиной 1,5—4 км. Этим было положено начало открытию самого крупного оледенения
Колымско-Индигирского края. Исследование этого оледенения было продолжено во время
Великой Отечественной войны и завершено уже в послевоенные годы.
Завершение открытия Памира
Николай Леопольдович Корженевский с 10-х годов XX в. несколько раз посещал Памир и
открыл на его северо-западной окраине, на 39° с. ш. и 72° в. д., высокий пик, названный
им — в честь его жены и помощницы — пиком Корженевской (7105 м). В 1926 г. он сделал
более важное открытие: обнаружил в том же северо-западном Памире новый, короткий, но
очень высокий хребет Академии Наук, почти перпендикулярный близко подходящему к нему
хребту Петра Первого. Особенностью нового хребта являлось его меридиональное направление
— отличное почти от всех остальных, известных в то время хребтов Советского Памира,
имеющих широтное направление. Хребет Академии по позднейшим исследованиям оказался самым
мощным центром оледенения в Советском Союзе (кроме больших архипелагов Северного
Ледовитого океана). Именно в нем берут начало крупнейший ледник Федченко (77 км) и ряд
других в 20—36 км.
В 1928 г. на исследование Памира направилась Памирская экспедиция Академии наук СССР, и
только с этого времени началось планомерное изучение комплексными экспедициями «Крыши
мира». В хребте Академии открыта была его вершина, оказавшаяся высшей точкой СССР, — пик
Сталина (7495 м). Восточнее хребта Академии открыт был другой меридиональный хребет —
Зулумарт и ряд вершин с высотами, близкими к 7 тыс. м.
В 1933 г. на пик Сталина совершил восхождение участник Памиро-Таджикской экспедиции
Академии наук Е. М. Абалаков.
Завершение открытия Тянь-Шаня
В 1938 г. советский ученый-альпинист Август Андреевич Летавет, вернувшись из
Центрального Тянь-Шаня, сообщил, что к югу от пика Хан-Тенгри (6995 м), который считался
высшей точкой всего Тянь-Шаня, участники его экспедиции поднимались на склоны вершины,
которая «по своей высоте вполне может спорить с Хан-Тенгри».
Этот высокогорный малодоступный район, который П. П. Семенов-Тян-Шанский, впервые его
посетивший в 1857 г., назвал «ледяным морем», был и через восемьдесят лет еще далеко не
достаточно изучен. Для ликвидации этого «белого пятна» площадью приблизительно в 8 тыс.
кв. км была организована в 1943 г. советская военно-топографическая экспедиция. В нее
входили две специализированные группы геодезистов, которым была придана летная группа —
для аэрофотосъемки.
Геодезисты приступили к полевым работам на месте в начале июля 1943 г. и закончили
съемку обследуемого высокогорного района в ноябре. Они выявили вполне отчетливую схему
расположения горных хребтов-лучей, посылаемых во все стороны горным узлом — массивом
Хан-Тенгри. Обработка материалов съемки, законченная весной 1944 г., дала неожиданные
для географов результаты. Оказалось, что та вершина, относительно которой сообщал в 1938
г. А. А. Летавет, не только «вполне может спорить с Хан-Тенгри», но поднимается выше его
почти на полкилометра.
Так открыт был пик Победы с отметкой 7439 м над уровнем моря — высочайшая вершина всего
Тянь-Шаня, вторая по высоте в СССР. Он поднимается в северо-восточной части хребта
Кокшаа л-Т а у, в 20 км южнее Хан-Тенгри. Со склонов его спускаются мощные ледники,
питающие горные реки системы Аксу-Тарима.
Восхождение на Эверест
В середине XIX в. индо-британские разведчики стали интенсивно изучать Гималаи и
Каракорум, так как за ними лежала Центральная Азия — объект вожделений английских
империалистов.
В гималайских экспедициях, руководимых военными разведчиками, принимали участие
топографы, прошедшие специальную альпинистскую подготовку. Они совершили десятки попыток
восхождения на различные вершины Гималаев и Каракорума и засекли несколько вершин, в том
числе Пик XV, у 28° с.ш. на границе Непала и Тибета. Обработка их материалов,
завершенная к концу 1856 г., выявила ряд вершин порядка 7—8 и более тысяч метров. Из
них Пик XV оказался высочайшим на Земле — 8840 м (по позднейшим более точным
определениям — 8882 м). Начальник топографического управления Индии, Эндрю Во назвал
этот пик Эверест — в честь Джорджа Эвереста, руководившего триангуляционными работами в
Индии в 1830 — 1843 гг. Ошибочно пик Эверест был отождествлен с пиком Гауризанкар (7144
м); только в 1913 г. доказано, что Эверест лежит на 60 км восточнее и что его местное
название Джомолунгма (или Чомолунгма).
Во 2-й половине XIX в. в Гималаях было проведено около 20 экспедиций с целью
исследования величайших массивов и восхождения на их вершины. В 1-й половине XX в. было
уже около 80 экспедиций, большей частью английских, по заданиям военной разведки (съемка
высокогорных границ между СССР и Китаем, включая Тибет, с севера, Индией и Непалом — с
юга).
Непал был тогда закрыт для иностранцев, и все попытки «штурмовать» Эверест делались с
севера, со стороны Тибета. В XIX в. никто не мог подняться до 8 тыс. м. Только в XX в.
английская экспедиция достигла (в 1922 г.) 8326 м, но при этом семь носильщиков и
проводников из тибетского племени шерпа были погребены под лавиной. В 1924 г. англичанин
Э. Ф. Нортон поднялся до 8572 м, но тогда же, на другом пути и, вероятно, на большей
высоте бесследно погибли два участника экспедиции Нортона — Меллори и Эрвин.
В 30-х годах удалось составить точную и подробную карту района Эвереста и «покорить»
десятки вершин ниже 8 тыс. м.
С 1950 г. начались попытки восхождения на Эверест с юга, со стороны Непала, открывшего
свои границы. Английские экспедиции под руководством Эрика Шиптона 1951 — 1952 гг., в
которых участвовал новозеландский альпинист Эдмунд Хиллари, не добились значительных
успехов, но франко-швейцарская экспедиция 1952 г. достигла большего. Ее руководитель,
Раймон Ламбер и «Тигр снегов» — опытнейший альпинист—шерпа Тенсинг, работавший
носильщиком и проводником в Гималаях с 1935 г., поднялись до 8600 м. Они доказали, что
южный подъем на Эверест доступнее северного и что до 8500 м возможен подъем без
кислородных аппаратов. Сами швейцарцы объясняли свой успех незаменимым содействием шерп
и тем, что «на Гималаях каждая экспедиция становится, так сказать, на плечи
предшествующей» (Ламбер). С шерпами они обращались «как с друзьями, а не как со
слугами», и Тенсинг позднее подчеркивал в своей книге: «Швейцарцы и французы относились
к шерпам, как к вполне равным, не делали никакого различия ни в пище, ни в одежде, ни в
снаряжении; не то, что британцы». В следующем же году британская экспедиция Джона Ханта,
«вставши на плечи» швейцарской экспедиции, приступила к «покорению» Эвереста,
завершившемуся победой. Виднейшую роль при этом сыграл Тенсинг, для которого эта
гималайская альпинистская экспедиция была по счету двенадцатой.
Основной высокогорной базой экспедиции была высота 7900 м, куда в мае 1953 г. были
доставлены продукты и снаряжение. 25 мая первая пара альпинистов (Том Бурдильон и Чарлз
Эванс) поднялась до 8748 м, но обессиленные, отступили, оставив там запас кислорода. 28
мая пять человек во главе с Хантом поднялись до 8500 м и там остались на ночь. 29 мая в
6 час. 30 мин. утра Тенсинг и Хиллари начали «штурм» вершины Джомолунгмы — Эвереста. В
11 час. 30 мин. они достигли высшей точки Земли. Тенсинг водрузил на вершине три флага,
Хиллари сделал ряд снимков. Через четверть часа они начали спуск и еще через пять часов,
изнемогающие, но счастливые, вернулись в основной лагерь, на высоту 7900 м.
Вторая по высоте вершина Земли — Чогори (8611 м), у 36° с. ш. в хребте Каракорум. Ее с
другими вершинами 7—8 тыс. м засекли в 1861 г. индо-британские топографы Тюилье и Генри
Годуин-Остен. [Неанглийских картах Чогори называется К-2 (Каракорум-2) или
Годуин-Остен.] В 1954 г. на ее вершину поднялась итальянская экспедиция под руководством
геолога А. Дезьо.
|
