"> ЭКСПЕДИЦИЯ ДЕЖНЕВА — ПОПОВА И ПЕРВОЕ ПЛАВАНИЕ ИЗ СЕВЕРНОГО ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНА В ТИХИЙ - ВЕЛИКИЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ОТКРЫТИЯ - РЕФЕРАТЫ, ДИПЛОМНЫЕ, КУРСОВЫЕ - РЕФЕРАТЫ, КУРСОВЫЕ, ДИПЛОМНЫЕ РАБОТЫ
НАУКА
И
ЖИЗНЬ
Пятница, 29.03.2024, 11:53



ХРОНОГРАФ                                    
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта

ДРУЗЬЯ САЙТА
ЗНЦИКЛОПЕДИЯ ЗНАНИЙ

счетчик посещений


ЭКСПЕДИЦИЯ ДЕЖНЕВА — ПОПОВА И ПЕРВОЕ ПЛАВАНИЕ ИЗ СЕВЕРНОГО ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНА В ТИХИЙ

20.02.2012, 21:43

                             БИОГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ О ДЕЖНЕВЕ

Семен Иванович Дежнев родился около 1605 г. Место его рождения неизвестно: предположение, что он родился в Устюге Великом, оспаривается некоторыми советскими историками, так как оно основано единственно на заявлении Дежнева в челобитной в 1665 г., что его племянник «живет на Устюге Великом ни в тягле, ни в посаде — скитается меж двор с женою своею...» Ничего не известно о молодости Дежнева: первые сведения о нем относятся к тому времени, когда он начал отбывать казачьи службы в Сибири, а тогда ему было около тридцати лет. Из Тобольска он перешел в Енисейск, а оттуда был направлен в Якутск, куда и прибыл в 1638 г. Женат он был, насколько известно, дважды, оба раза — на якутках и, вероятно, говорил по-якутски.
  В конце 30-х и начале 40-х годов Дежнев участвовал в нескольких походах на реки бассейна Лены для сбора ясака, на Татту и Амгу (левыепритоки Алдана) и на нижний Вилюй, в район Средне-Вилюйска. Зимой 1640/41 г. он был на Яне в отряде Дмитрия (Ерила) Михайлова Зыряна. Сам Зырян со своим отрядом затем двинулся на соседнюю восточную реку — Алазею, а Дежнева отослал с ясаком («соболиной казной») в Якутск. По дороге Дежнев был ранен стрелой во время стычки с эвенами. Зимой 1641/42 г. Дежнев направился в отряде Михаила Стадухина на верхнюю Индигирку, в Оймякон. С этим отрядом Дежнев перешел на Мому (правый приток Индигирки), а в начале лета 1643 г. спустился вниз по Индигирке на коче до ее низовий. Осенью Стадухин, как указывалось выше, перешел морем к Алазее; там он соединился с Зыряном для дальнейшего морского похода на Колыму (1644 г.). Дежнев же пришел от Алазеи сухим путем в только что основанный Нижне-Колымск, где прожил три года.

             ПЕРВЫЕ ПЛАВАНИЯ РУССКИХ НА ВОСТОК ОТ КОЛЫМЫ

В Нижне-Колымск проникали самые соблазнительные слухи со стороны Большого Анюя о богатой соболями «захребетной реке Погоча» (Анадырь), «а до ней [до ее устья] от Колымы парусным погодьем бежать сутки трое и больше...» Летом 1646 г. из Нижне-Колымска в море на поиски «собольной реки» вышла партия промышленников-поморов во главе с кормщиком Исаем Игнатьевым, по прозвищу Мезенец. Игнатьев повел коч на восток. Двое суток промышленники «бежали парусом по большому морю» — по свободной от льда полосе, вдоль скалистого берега («подле Камень») и дошли до губы, вероятно Чаунской: в таком случае они видели лежащий у входа в нее остров Айон. В губе они встретили чукчей и вели с ними небольшой немой торг, так как переводчика у них не было, и они не решались высаживаться на берег: «...съезжать к ним с судна на берег не смели, вывезли к ним товарцу на берег, положили, и они в то место положили кости рыбья зуба [моржовых клыков] немного, и не всякий зуб цел; деланы у них пешни [ломы] и топоры из той кости и сказывают, что на море де этого зверя много ложится...»
  Когда Исай Игнатьев с товарищами вернулся с такими известиями, нижнеколымцев начало «лихорадить». Правда, собранная добыча моржовых клыков была и не велика и не очень ценна, но это объяснялось робостью плохо вооруженных и малочисленных промышленников и отсутствием у них переводчика; а возможности богатого торга казались — и действительно были — очень велики. К тому же Исай Игнатьев отходил только на два дня «парусного бега» к востоку от Колымы, а еще через день-два надеялся найти устье «большой собольной реки Погочи».
  Находившийся в это время в Нижне-Колымске приказчик богатого московского купца («царского гостя») Алексея Усова, холмогорец Федот Алексеев Попов, имевший уже опыт плавания в морях Ледовитого океана приступил к организации большой промысловой экспедиции; целью ее были поиски на востоке моржовых лежбищ и якобы богатой соболями реки Анадырь, как ее правильно стали называть с 1647 г. В состав экспедиции входило 63 промышленника (включая Федота Попова) и один казак, Дежнев — по его личной просьбе — как лицо ответственное за сбор ясака: он обещал представить «государю прибыли на новой реке на Анадыре» 280 соболиных шкурок.
  Летом 1647 г. четыре коча под начальством Федота Попова вышли из Колымы в море. Неизвестно, как далеко они продвинулись на восток, но доказано что их постигла неудача — из-за тяжелых ледовых условий. В то же лето экспедиция ни с чем вернулась в Нижне-Колымск.
  Неудача не повлияла ни на Попова, ни на Дежнева. Первый приступил к организации новой экспедиции, второй снова подал просьбу о назначении его ответственным сборщиком ясака. У него появился соперник — якутский казак Герасим Анкидинов, который обещал сдать в казну те же 280 соболей и вдобавок подняться на государеву службу «своим животом [средствами], судном и оружьем, порохом и всякими заводы». Взбешенный Дежнев предложил тогда сдать 290 соболей и в той же челобитной обвинил Анкидинова, будто тот «прибрал к себе воровских людей человек с тридцать и хотят они торговых и промышленных людей побивати, которые со мною идут на ту новую реку, и животы их грабить, иноземцев хотят побивать же, с которых я прибыль явил» (обещал). Представители колымской власти утвердили Дежнева, но, по-видимому, не чинили препятствий к тому, чтобы Анкидинов со своим судном (кочем) и со своими «воровскими людьми» присоединился к экспедиции. Не препятствовал этому и Федот Попов, снарядивший шесть кочей и не менее, чем Дежнев, заинтересованный в успехе предприятия.

    ПЕРВОЕ ПЛАВАНИЕ ЧЕРЕЗ ПРОЛИВ МЕЖДУ АЗИЕЙ И АМЕРИКОЙ ИЗ ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНА В ТИХИЙ

Во второй половине июня 1648 г. из Колымы вышли в море и повернули на восток семь кочей; шесть из них принадлежали хозяевам Федота Алексеева Попова, а седьмой — Герасиму Анкидинову; на всех было девяносто человек. Дежнев и Попов помещались на различных судах. Два коча, не доходя пролива, разбились о лълы во время бури; люди с них высадились на берег; часть была убита коряками, остальные, вероятно, погибли от голода. Во время той же или позднейшей бури в Чукотском море пропали без вести два других коча. Есть предположение, что их отнесло к американскому берегу; на территории Аляски найдены следы древних (примерно трехсотлетней давности) жилищ русской стройки, и местные эскимосы и индейцы еще в XVIII в. передавали рассказы о бородатых и голубоглазых людях, живших некогда в их стране.
20 сентября в Беринговом проливе, по показаниям Дежнева, «на пристанище [в гавани] чукочьи люди» ранили в стычке Федота Попова, а через несколько дней — около 1 октября — «того Федота со мною, Семейкою, на море разнесло без вести».
  После анализа, который Л.С. Берг сделал в своей работе «Открытие Камчатки и экспедиции Беринга», не остается сомнений, что Дежнев обогнул северо-восточную оконечность Азии и описал ее в одной челобитной под названием «Большого Каменного Носа». Это именно тот мыс, который по справедливости назван именем Дежнева (66°05' с. ш. и 169° 40' з. д.), а не какой-нибудь другой мыс Чукотского полуострова: «... а тот Нос вышел в море гораздо далеко, а живут на нем люди чухчи добре много. Против того же Носу, на островах [Диомида] живут люди, называют их зубатыми [эскимосы], потому что пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных... А тот Большой Нос мы, Семейка с товарищи, знаем, потому что разбило у того Носу судно служилого человека Ярасима Онкудинова [Герасима Анкидинова]
с товарищи. И мы, Семейка с товарищи, тех разбойных [потерпевших крушение] людей имали на свои суды и тех зубатых людей на острову видели ж».
  В другой челобитной Дежнев повторял и уточнял свои показания об открытом им северо-восточном мысе: «А с Ковымы [Колымы] реки итти морем на Анандырь-реку, и есть Нос, вышел в море далеко... а против того Носу есть два острова, а на тех островах живут чухчи, а врезываны у них зубы, прорезываны губы, кость рыбий зуб [моржовый клык], а лежит тот Нос промеж север на полуношник [на северо-восток]. А с русскую сторону Носа [на запад от мыса] признака: вышла речка, становье тут у чухоч делано, что башни из кости китовой. Нос поворотит кругом, к Анандыре-реке подлегло. А доброго побегу [парусного ходу] от Носа до Анандыра-реки трои сутки, а более нет...»
После крушения Анкидинов с частью товарищей перешел на коч Федота Попова, а Дежнев «имал на свое судно» остальных его товарищей.
  О том, что случилось с Дежневым после того, как он разлучился с Поповым и впервые в истории прошел из Северного Ледовитого в Тихий океан, он сам красочно рассказал так:
«И носило меня, Семейку, по морю после Покрова богородицы [1 октября] всюда неволею и выбросило на берег в передний конец [то есть на юг] за Анандырь-реку. А было нас на коче всех двадцать пять человек. И пошли мы все в гору, сами путь себе не знаем, холодны и голодны, наги и босы. И шел я, бедный Семейка, с товарищи до Анандыря-реки ровно десять недель, и пали [попали] на Анандырь-реку вниз, близко моря, и рыбы добыть не могли, лесу нет. И с голоду мы, бедные, врознь разбрелись. И вверх по Анандыре пошло двенадцать человек и ходили двадцать ден, людей и аргишниц [оленьих упряжек], дорог иноземских не видали и воротились назад и, не дошед, за три дня, днища [одного дня пути] до стану, обночевались, почали в снегу ямы копать...»
  Кое-как эти двенадцать человек прожили на Анадыре зиму 1648/49 г. и построили речные суда. Когда река вскрылась, они на судах поднялись вверх по Анадырю до «анаульских людей... и ясак с них взяли».

                                       СУДЬБА СЕМЕНА ДЕЖНЕВА

На верхнем Анадыре Дежнев основал ясачное зимовье. Он не оставлял мысли о «моржовом зубе», и поиски его завершились открытием в 1652 г. богатейшего лежбища. Якутский казак Юрий Селиверстов, перешедший с Колымы сухим путем—через «Камень»—на Анадырь, сообщал в 1654 г., что за два года до этого Дежнев и два его товарища «ходили на море на коргу и заморную кость [ископаемые клыки моржей] подле моря и на корге [отлогом берегу] выбрали всю. И тое кости моржового зуба набрали пудов ста с два и более, по семи костей в пуд, да мелкие кости и обломков пуд с восемьдесят и больше». По официальным данным, Дежнев с тремя товарищами (включая Селиверстова) к апрелю 1636 г. «на усть Анадыря-реки на взморье упромышляли моржового зуба» 289 пудов, в том числе Селиверстов, несмотря на жалобы, что Дежнев выбрал всю «заморную кость», добыл 50 пудов, но конца тем залежам не видно было, и много лет они еще привлекали искателей счастья на Анадырь-реку.
  В 1660 г. Дежнева, по его просьбе, сменили, и он с грузом «костяной казны» сухим путем прошел на Колыму, а оттуда морем — на нижнюю Лену. Зимовал он в Жиганске, в 1661 г. прибыл в Якутск, а затем отправился в Москву. Он приехал туда в 1664 г., а в январе следующего года с ним был произведен полный расчет, — он с 1641 г. по 1660 г. не получал ни денежного, ни хлебного жалованья: «И великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович... пожаловал — велел ему свое государево годовое денежное жалованье и за хлеб на прошлые годы... на 19 лет за его службу, что он в тех годах был на Анадыре-реке для государева ясашного сбору и прииску новых землиц и, будучи на государеве службе, упромышлял кости рыбья зуба 289 пуд, цена по шестьдесят рублев пуд, и ясак на великого государя сбирал и аманаты клал [брал заложников]. И за ту его, Сенькину многую службы и за терпение пожаловал великий государь... велел ему на те прошлые годы выдать из Сибирского приказу треть деньгами, а за две доли... сукнами, две половинки темновишневых, да половинка светлозелена, мерою в них 97 аршин с четью [четвертью] по цене на 87 рублев 17 алтын 3 деньги, по 30 алтын за аршин. Всего сукнами и деньгами на 126 рублев 6 алтын 4 деньги...» Итак,Семен Дежнев доставил в царскую казну 289 пудов моржовых клыков — на сумму 17340 рублей серебром (по казенной цене в Якутске, 60 рублей серебром за пуд), а царь-государь за то ему пожаловал за 19-летнюю службу 126 рублей 20 копеек серебром. И, кроме того, царем указано было «за его Сенькину службу и на прииск рыбья зуба, за кость и за раны поверстать в атаманы».
  В Сибири казачий атаман Семен Дежнев служил еще на реках Оленьке, Вилюе и Яне. Он вернулся в 1671 г. с соболиной казной в Москву и умер там в 1673 г.

        СУДЬБА ФЕДОТА АЛЕКСЕЕВА  ПОПОВА И ОТКРЫТИЕ КАМЧАТКИ

После того как Федота Попова «на море разнесло без вести» с Семеном Дежневым, той же бурей его носило после 1 октября «всюда неволею и выбросило на берег в передний конец», но гораздо дальше на юго-запад, чем Дежнева, — к берегу полуострова Камчатки. Неизвестно, в каком именно месте Камчатки высадились уцелевшие после многодневной осенней бури на Беринговом море люди Попова и Анкидинова, неизвестно даже — на каком берегу: по одному, более правдоподобному предположению — на восточном; по другому предположению — на западном.
  Первый исследователь Камчатки С.Я. Крашенинников писал, что коч, на котором был Федот Алексеев, пришел в устье реки Камчатки и поднялся вверх по ней до впадающей в нее справа (по течению) речки, «которая... ныне Федотовщиною называется...», и что она так называется местными жителями по начальнику русских людей, зимовавших там еще до покорения Камчатки Атласовым. В устье ее Федот зимовал, а весной на том же коче спустился к морю и, обойдя мыс Лопатку, Шел по «Пенжинскому» (Охотскому) морю до реки Тигиль, где остановился на вторую зимовку. По преданию камчадалов, Федот «той зимы от брата своего за ясырку зарезан, а потом и все оставшие от коряк побиты». Сам же Крашенинников, ссылаясь на показания Дежнева (см. ниже), предполагает, что «Федот-кочевщик» с товарищами погиб не на реке Тигиль, а между Анадырем и Олюторским заливом: в первый раз зимовал он на реке Камчатке, вокруг мыса Лопатки доходил до реки Тигиль, оттуда обратно пытался пройти к Анадырю морем или сухим путем «по Олюторскому берегу» и в пути умер, а товарищи его либо убиты, либо разбежались и пропали без вести.
  За четверть века до Крашенинникова об остатках двух зимовий на реке Федотовщине, поставленных людьми, прибывшими туда «в прошлых годах из Якутска города морем на кочах», сообщал Иван Козыревский, открывший Курильские острова.
  Наиболее раннее свидетельство о судьбе пропавших «кочевщиков» исходит от самого Дежнева и относится к 1654 г.: «А в прошлом 1662 г. ходил я, Семейка, возле моря в поход. И отгромил я, Семейка, у коряков якутскую бабу Федота Алексеева. И та баба сказывала, что де Федот и служилый человек Герасим [Анкидинов] померли цингою, а иные товарищи побиты, и остались невеликие люди и побежали в лодках с одною душею, не знаю де куда...»
  Сопоставление всех трех разновременных известий приводит к выводу, что Федот Алексеев Попов и Герасим Анкидинов с товарищами заброшены были бурей в своем коче на Камчатку, провели там по крайней мере одну зиму и что, следовательно, открыли Камчатку они, а не позднейшие землепроходцы, пришедшие на полуостров в конце XVII в. во главе с Владимиром Атласовым. Те только завершили открытие Камчатки и завоевали ее.
  Уже в 1667 г., то есть за 30 лет до похода Атласова, река Камчатка показана на «Чертеже Сибирския земли», составленном по распоряжению тобольского воеводы Петра Годунова, причем она впадает в море на востоке Сибири между Леной и Амуром, и путь от устья Лены к ней (как и к Амуру)— совершенно свободен. В 1672 г. в «Списке» (объяснительной записке) ко второму изданию «Чертежа» сказано: «... а против устья Камчатки-реки вышел из моря столп каменной, высок без меры, а на нем никто не бывал». Здесь не только названа река Камчатка, но совершенно точно указан расположенный прямо против ее устья небольшой полуостров, у южного берега которого, у мыса Камчатского, поднимается высокая гора («столп каменный»— 1245 м); а северный мыс этого полуострова до сих пор называется Столбовым.
  Сохранился также судебный приговор якутского воеводы Зиновьева от 14 июля 1690 г. по делу о заговоре группы казаков, которые «хотели в Якутском [городе]... пороховую и свинцовую казну пограбить и стольника и воеводу... и градских жителей побить досмерти и животы [имущество] их, и на гостине дворе торговых и промышленных людей животы ж их пограбить и бежать за Нос на Анадырь и на Камчатку-реку...» Оказывается, казачья вольница в Якутске затевала за несколько лет до похода Атласова поход через Анадырь на Камчатку, как на уже известную реку, и притом, по-видимому, морским путем — «бежать за Нос», а не «за Камень».


Категория: ВЕЛИКИЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ОТКРЫТИЯ | Добавил: qreter
Просмотров: 2847 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0
ПОИСК ПО САЙТУ

ВНИМАНИЕ!!!

НАСТОЯТЕЛЬНО рекомендуем Вам воспользоваться функцией "ПОИСК ПО САЙТУ", для отображения и поиска необходимого и интересующего Вас материала


НОВОСТИ САЙТА!!!



Copyright MyCorp © 2024

Рейтинг@Mail.ru www.ALL-TOP.ru
Besucherzahler femmes russes a marier
счетчик посещений